Отправлено: 26.04.08 01:02. Заголовок: Статья за статьёй
В газетах, журналах и, конечно, в internet переодически появляются статьи о "Молодой гвардии". Как правило, в них перепечатывается ранее известная информация, но иногда появляются и весьма интересные исследования... Здесь можно публиковать и ставить ссылки на все "обычные" статьи. Вот, например:
Олег Кошевой не был руководителем "Молодой гвардии"
65 лет назад, 9 февраля, в поселке Ровеньки, Луганской области, были расстреляны члены подпольной комсомольской организации "Молодая гвардия" Олег Кошевой и Любовь Шевцова. Олегу было 17 лет, Любе — 19. Их имена обессмертил Александр Фадеев в своем знаменитом романе "Молодая гвардия". Из погибших сделали культовые фигуры, их историю знала молодежь всего СССР. И только после перестройки выяснилось, что очень многое из того, что было известно о героях Краснодона, — ложь.
ПАТРИОТИЗМ НА ЗАКАЗ
"Молодая гвардия" действительно существовала, и ее члены, безусловно, противостояли нацистскому режиму и приняли мученическую смерть. Однако случилось так, что имена подлинных ее руководителей были забыты, а в ранг героев возвели тех, кто сыграл не самую значимую роль. Произошло это благодаря книге Фадеева, в которой была и беспардонная ложь, и перевранные факты. Как такое могло произойти? Объясняется все просто: шла война, страна нуждалась в героях, а тут подвернулась история о мужественном сопротивлении группы комсомольцев на оккупированной территории. Нужно было немедленно сделать из нее героическую сагу. Сталину было недосуг разбираться, чьи имена назовут в книге. Нужен был литературный патриотический шедевр, и жребий авторства пал на Фадеева, талантливого писателя, который прославился еще после Гражданской войны романом "Разгром", — там тоже шла речь о молодежном партизанском отряде. Сам Фадеев в молодости участвовал в красном движении на Дальнем Востоке, один из его двоюродных братьев был вместе с Сергеем Лазо сожжен в топке паровоза, словом, и тема, и писатель идеально подходили друг другу. Отказаться Фадеев не мог — это был политический заказ, и литератор отправился в освобожденную Луганскую область.
КТО ИХ ПРЕДАЛ?
…Итак, в середине февраля 1943 года, после освобождения Краснодона, из шурфа шахты N5 было извлечено несколько десятков трупов замученных фашистами подростков, состоявших в период оккупации в подпольной организации "Молодая гвардия". Книга об их подвиге вышла в 1946 году. Однако вскоре Фадеев был подвергнут критике за то, что в романе недостаточно освещена руководящая роль партии. Писатель пожелания учел, и в 1951 году увидела свет вторая редакция романа. Впрочем, в обоих вариантах утверждалось, что Олег Кошевой был организатором и идеологом молодогвардейцев, а главным предателем — некий Евгений Стахович. Это вымышленный персонаж, но в нем без труда угадывается член подполья Виктор Третьякевич — один из тех, чье тело нашли в шахте. Уже парадокс: зачем немцы казнили того, кто якобы работал на них?
Специальная комиссия, которая в начале 90-х годов расследовала заново историю подполья, пришла к выводу: после оккупации в Краснодоне и его окрестностях стихийно возникли несколько молодежных подпольных групп, которые объединил именно Виктор Третьякевич. Руководителем "Молодой гвардии" тоже был он. В штаб входили также Ульяна Громова, Иван Земнухов, Иван Туркенич, Любовь Шевцова и Сергей Тюленин. А Олег Кошевой был рядовым членом организации.
"Никаких предателей не было, мы погорели из-за глупости. В Краснодон пришел грузовик с посылками для немцев к Рождеству, и мы решили их захватить. Перетаскали ночью все в сарай, а наутро переправили в клуб. По дороге выпала коробка папирос. Рядом крутился мальчишка, Третьякевич отдал ему папиросы за молчание. А через день мальчика схватили на базаре, и уже 1 января 1943 года были арестованы Третьякевич, Тюленин, Громова", — рассказал в интервью "Комсомолке" в 1995 году один из оставшихся в живых молодогвардейцев — Василий Левашов. Та же комиссия пришла к выводу, что уже после ареста руководителей подполья немцам удалось на допросах склонить к сотрудничеству нескольких юношей и девушек, не состоявших в организации: Геннадия Почепцова, Ольгу Лядскую, Зинаиду Вырикову (в романе они выведены под подлинными именами). Те под страхом смерти назвали фамилии тех, кого подозревали в подпольной деятельности. По сути, они никого не выдали: все названные ими уже томились в застенках гестапо.
ПРАВДА НЕ НУЖНА
Как же вышло так, что Виктор Третьякевич, который стоически перенес страшные пытки и попытался в момент казни сбросить в шахту начальника полиции Краснодона и шефа гестапо, был записан в предатели? На допросах в НКВД его оклеветал Геннадий Почепцов — на мертвого было легко взвалить вину. А показания Почепцова совпали с тем временем, когда Фадеев собирал материал для книги — спешно, у писателя не было возможности разбираться, кто именно выдал подполье. Сам Фадеев в Краснодоне жил в доме матери Олега Кошевого, и она воспользовалась этим, чтобы преувеличить роль своего сына.
Родственники же Виктора Третьякевича добивались его реабилитации долгих 16 лет. Переломным моментом стало задержание Василия Подтынного, следователя полиции и участника расправы, признавшего, что Третьякевича оклеветали. Однако было уже поздно: книга выдержала массу переизданий, именем Кошевого по всей стране называли улицы и заводы, оно было на устах у молодежи. И, несмотря на протесты многих краснодонцев, "наверху" было признано "идеологически неверным" восстановление исторической справедливости.
Александр Фадеев не раз повторял: "Я писал не подлинную историю молодогвардейцев, а роман, который не только допускает, а даже предполагает художественный вымысел". Однако его книга сломала судьбы многим, в том числе Зинаиде Выриковой и Ольге Лядской, которые половину жизни провели в лагерях. Следователям было проще принимать роман за документ, чем разбираться в том, что случилось в реальности.
Между прочим
13 мая 1956 года Фадеев, признанный корифей советской литературы, застрелился на своей даче в Переделкине. К роковому шагу, помимо всего прочего, его, скорее всего, подтолкнуло чувство вины перед теми, кто пострадал из-за его книги.
Как писатель разгромил легендарную молодёжную организацию?
Ровно 65 лет назад, осенью 1942 года, в оккупированном фашистами маленьком шахтёрском городке Краснодоне местные школьники создали подпольную комсомольскую организацию "Молодая гвардия". И эта организация не давала оккупантам покоя! Ребята расклеивали антифашистские листовки, освобождали пленных красноармейцев, совершали покушения на предателей-полицаев. А однажды сожгли организованную немцами "биржу труда", через которую сотни людей угонялись в нацистское рабство...
Увы, до освобождения родного города ребята не дожили. В январе 1943 года часть этой организации была уничтожена.
Когда советские войска вступили в Краснодон, то в шурфе шахты номер пять были обнаружены несколько десятков трупов зверски замученных фашистами подростков. Это и были члены организации "Молодая гвардия".
Буквально сразу Краснодон посетил известный писатель Александр Фадеев, который познакомился с родителями и друзьями погибших героев. И уже через пару месяцев в газете "Правда" появился очерк писателя под названием "Бессмертие", где рассказывалось о краснодонских подпольщиках. Этот очерк лёг в основу известного романа писателя "Молодая гвардия".
В общем-то, сама история подпольной организации, её борьба с оккупантами в романе изложена практически с документальной точностью. В этом сегодня мало кто сомневается. Но вот о подлинных причинах гибели подпольщиков до недавнего времени было мало что известно. Кто выдал организацию фашистам? Была ли это роковая случайность или закономерный финал деятельности неопытных в конспирации людей?
Согласно версии Фадеева, роковой для подпольщиков стала кража рождественских подарков, присланных из Германии для немецких солдат. В краже принял участие один мальчишка, не имевший к подпольщикам никакого отношения. На следующий день полицаи задержали его на базаре, где мальчишка торговал украденными рождественскими сигаретами. Во время допроса воришка назвал своего соучастника по краже, некоего Евгения Стаховича, оказавшегося одним из руководителей "Молодой гвардии".
Когда арестованного Стаховича стали избивать, то он сознался не только в воровстве, но и в подпольной деятельности. Из него постепенно стали выбивать имена товарищей.
Параллельно в руки гестаповцев за какие-то мелкие "прегрешения" попали две школьницы - Зинаида Вырикова и Ольга Лядская. Они не были участницами подполья, но, чтобы выйти из гестапо, они стали называть фашистам имена самых видных комсомольских активистов, оставшихся жить в оккупированном Краснодоне.
Мог ли комиссар быть предателем?
Версия Фадеева строилась во многом на результатах предварительного расследования, устроенного органами государственной безопасности сразу после освобождения Краснодона. Писатель не изменил даже фамилий Выриковой и Лядской, арестованных после войны чекистами. Кстати, обе эти женщины, за своё предательство отсидевшие длительные сроки заключения, в 1990 году были полностью реабилитированы, так как факты их сотрудничества с немцами по разоблачению молодогвардейцев не нашли никакого подтверждения.
А вот что касается Евгения Стаховича, то здесь ситуация выглядит более интригующей. Фадеев уклончиво объяснял, что это де собирательный образ испугавшегося человека, который был готов красиво умереть где-нибудь в открытом бою, но оказавшегося не в состоянии вытерпеть жестокие издевательства в гестаповском подвале.
Однако для большинства краснодонцев было ясно, о ком именно шла речь. Это был местный комсомольский вожак Виктор Третьякевич, который вместе со своими товарищами после страшных истязаний был заживо сброшен фашистами в шурф шахты номер пять. Почему же его посчитали предателем? Оказывается, во время допросов один из гестаповских следователей заявил молодогвардейцам, что Третьякевич во всём признался и раскаялся перед оккупационными властями. Конечно, это походило на обычную уловку, к которой до сих пор нередко прибегают следственные органы во всех странах мира, чтобы сломить арестованных. Кстати, к такому же выводу пришли и чекисты, которые изучали гестаповские архивы.
Однако кому-то из высоких партийных начальников версия о сломленном пытками комсомольце понравилась, и она на десятилетия стала почти канонической. Принял её и писатель Фадеев.
Но абсолютное большинство краснодонцев было иного мнения. Мало того, немногие оставшиеся в живых молодогвардейцы - Василий Левашов, Григорий Арутюнянц, Радий Юркин - не верили в вину Третьякевича.
Оказывается, Виктор Третьякевич не только не был предателем, но, собственно, и являлся создателем "Молодой гвардии". Перед немецкой оккупацией Третьякевич успел пройти курсы подпольной работы при ЦК ЛКСМ Украины, и специально был оставлен в тылу врага. Именно Третьякевич объединил в Краснодоне несколько стихийно образовавшихся молодёжных подпольных групп. Именно он стал комиссаром организации, а вовсе не Олег Кошевой, который вступил в "Молодую гвардию" только в ноябре 1942 года. Именно на квартире Третьякевича собирались подпольщики, а не у Кошевых, где постоянно квартировали немецкие солдаты...
Понятно, что такие разговоры не нравились партийным функционерам. На уцелевших "молодогвардейцев" стало оказываться грубое давление, дабы они прекратили всякие разговоры, реабилитирующие "предателя". Но вот к делу подключился родной брат Виктора Владимир, который ради честного имени брата уволился из Советской Армии, где служил офицером, и занялся собственным расследованием.
В 1956 году он добился создания специальной комиссии ЦК ВЛКСМ, которая полностью оправдала брата. Почти одновременно органами КГБ был задержан один из бывших следователей краснодонского гестапо Василий Подтытный, признавшийся, что фашисты специально оклеветали Виктора Третьякевича...
На мать Олега Кошевого жаловались Брежневу
Но история на этом не закончилась. Да, Виктора реабилитировали и даже наградили орденом Великой Отечественной войны I степени (посмертно). Однако при этом ЦК ВЛКСМ принял очень хитрое закрытое постановление:
"Историю "Молодой гвардии" нет никакого смысла ворошить, переделывать в соответствии с некоторыми фактами, которые стали известны за последнее время. Считаем, что нецелесообразно ревизовать историю "Молодой гвардии" при выступлении в печати, лекциях, докладах. Роман Фадеева издан в нашей стране на 22 языках и на 16 языках зарубежных стран... На истории молодогвардейцев воспитываются и будут воспитываться миллионы юношей и девушек. Исходя из этого, считаем, что не следует предавать огласке новые факты, противоречащие роману "Молодая гвардия".
Такая двусмысленность не могла не породить новых пересудов. Теперь уже говорили не о предательстве, а о том, кто же был настоящим организатором и комиссаром подполья - Третьякевич или Кошевой. Практически все родственники подпольщиков ополчились на мать Олега Кошевого, которая явно пользовалась покровительством партийных органов. Её за сына даже наградили орденом Красной Звезды, её постоянно включали в состав различных советских делегаций, выезжавших за границу. И везде с самых высоких трибун она твердила о решающей и руководящей роли Олега.
Возмущению родственников подпольщиков не было предела. Дело однажды дошло того, что мать отважного разведчика "Молодой гвардии" Сергея Тюленина написала на имя Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева письмо, в котором не только потребовала признать Третьякевича комиссаром, но и обвинила Кошевую в обмане и даже выразила сомнение, что её сын... вообще погиб?!
В общем, дело стало принимать очень некрасивый оборот. Одна за одной создавались различные партийно-исторические комиссии по "Молодой гвардии", но к какому-то твёрдому решению они не приходили. И только в 1993 году последняя комиссия официально признала, что создателем и комиссаром "Молодой гвардии" был всё-таки Виктор Третьякевич, а Олег Кошевой являлся только членом штаба, что, конечно же, нисколько не умаляет его героизма...
Но кто же всё-таки предал "Молодую гвардию"?
Тайну раскрыли гестаповцы
В 1999 году последний из оставшихся в живых молодогвардейцев Василий Левашов дал интервью газете "Комсомольская правда", где сказал, что, по его мнению, организация погибла вовсе не из-за чьего-то конкретного предательства, а по причине ребячьей глупости.
Да, молодогвардейцы действительно обокрали грузовик с рождественскими подарками для немцев. Да, рядом с подпольщиками крутился какой-то 12-летний пацан, которому за молчание отдали пачку сигарет. Да, мальчишка с этими сигаретами попался в руки полицаев, которым и назвал имена участников кражи. Их арестовали.
На допросах ребята молчали. Но в доме одного из арестованных, Анатолия Мошкова, фашисты случайно обнаружили список из 70 человек членов "Молодой гвардии". Этот список и стал поводом для массовых арестов и пыток...
Увы, эти слова Левашова не нашли подтверждения ни в архивах гестапо, ни в следственных материалах наших органов госбезопасности. Несколько лет назад эти материалы были рассекречены Службой безопасности Украины по Луганской области (именно в этом регионе находится Краснодон).
Как оказалось, ещё в 1943 году армейской контрразведкой СМЕРШ был задержан некий Михаил Кулешов. Выходец из донских казаков, этот человек всегда люто ненавидел советскую власть. Когда пришли немцы, он сразу же предложил им свои услуги. Так как предатель имел высшее юридическое образование, то немцы пристроили его на должность следователя ГФП (тайной полевой полиции).
Кулешов с огромным рвением принялся искоренять "советскую заразу". В числе прочего он вёл и дело "Молодой гвардии".
Судя по показаниям Кулешова, настоящей причиной провала подполья стало предательство комсомольца Георгия Почепцова. Когда пришло известие о том, что за кражу сигарет арестовали нескольких молодогвардейцев, то член организации Почепцов сильно испугался. Он тут же явился к своему отчиму Василию Громову и спросил, что ему делать. Отчим тесно сотрудничал с оккупантами и потому сразу же предложил Почепцову явиться с повинной в полицию. Комсомолец последовал этому совету, написав заявление-донос о работе подполья. Вот что рассказал в дальнейшем следователь Кулешов органам СМЕРШ:
"Почепцова вызвали в полицию. Он назвал имена руководителей штаба: Третьякевича, Земнухова, Лукашова, Сафонова и Кошевого. Руководителем общегородской организации Почепцов назвал Третьякевича".
Вот так гестаповцы и выявили всю организацию...
Из Краснодона немцы отступали очень поспешно. И потому архивы полиции вывезти не успели. По ним-то чекисты и сумели установить имена предателей и палачей "Молодой гвардии", которые не сумели бежать с гитлеровскими войсками. Поочерёдно СМЕРШ арестовал Кулешова, Почепцова, Громова. Судя по архивным материалам, на допросах вели себя они по-разному. Отчим и пасынок вымаливали у чекистов жизнь, валя вину друг на друга. Любопытно, что Громов до войны был активным коммунистом, и в услужение к немцам пошёл лишь по причине неверия в нашу Победу.
18 августа 1943 года всех троих судил Военный трибунал войск НКВД Ворошиловградской (ныне - Луганской) области. Обвиняемым было предъявлено обвинение по статье 54 УК УССР - измена Родине. Они были приговорены к расстрелу. Приговор был приведён в исполнение 19 сентября того же года...
Любопытно, что хотя судебный процесс над изменниками и был открытым, но власти в дальнейшем почему-то постарались замять эту историю. А предателями долгие годы считались, как сейчас выясняется, невиновные люди. Чем руководствовались партийные идеологи, упёрто придерживаясь заведомого обмана, сказать сегодня трудно.
Может быть, всё дело было в романе Фадеева, где фигурировал мифический Стахович? Как мы помним, ЦК ВЛКСМ, из-за возможного "брожения в умах молодёжи", даже принял специальное постановление "не предавать огласке новые факты, противоречащие роману". Возможно, если бы Фадеев вовремя внёс нужные изменения в своё произведение, то и ЦК ВЛКСМ публично признался бы в правде. Но Фадеев трагически погиб в 1956 году, и ЦК решил сделать версию писателя единственно верной...
Отправлено: 27.04.08 22:51. Заголовок: Публикации газеты «С..
Публикации газеты «СЛАВА КРАСНОДОНА», посвященные 65-летию создания комсомольско-молодежной подпольной организации «Молодая гвардия» и участию в этой патриотической акции Уполномоченного по правам человека Нины КАРПАЧЕВОЙ
... В глазах у них бессмертие – великое и вечное...
... Я, Олег Кошевой..., Я, Ульяна Громова..., Я, Сергей Тюленин..., Я, Любовь Шевцова..., Я, Иван Земнухов..., перед лицом своих друзей по оружию, перед лицом своей родной многострадальной земли, перед лицом всего народа торжественно клянусь:...мстить беспощадно за сожженные, разоренные города и села, за кровь наших людей, за мученическую смерть тридцати шахтеров-героев. И если для этой мести потребуется моя жизнь, я отдам ее без минуты колебания...
Ровно шестьдесят пять лет назад юные подпольщики дали присягу Родине на верность, и не мученические пытки, не издевательства фашистов не смогли сломить их мужество, их любовь к Отечеству. Они из юности шагнули в бессмертие, оставаясь примером героизма для нынешних и будущих поколений.
И бессильны попытки некоторых историков и политологов, выполняющих грязный заказ своих идеологических боссов, умалить роль «Молодой гвардии», вымарать из учебников истории имена юных подпольщиков и даже придать иную политическую окраску деятельности краснодонских комсомольцев.
Героизм, мужество и преданность Отчизне в коррективах не нуждаются...
Почти со всех уголков Украины, России, Белоруссии 21 сентября прибыли на торжества тысячи гостей, и совсем юные, только-только задающие себе вопрос: с кого брать пример и убеленные сединами ветераны, чьи убеждения неизменны в отношении понятий «герой» и «предатель».
Москвичи, участники Великой Отечественной войны И.Г.Молчанов и А.И.Антошин, уже принимавшие участие в юбилейных торжествах 25 лет назад, расскажут теперь школьникам на уроках мужества и о праздновании 65-летия «Молодой гвардии» в Краснодоне. А вот львовянам Герою Советского Союза Д.Б. Бочинскому и ветерану войны Р.С.Чайке - вдвоем они представляли многотысячную Львовскую область такая возможность пообщаться с юными земляками врядли будет предоставлены. Фашисткие прихвостни, облаченные в тогу борцов за независимость теперь на западе Украины возведены в ранг героев и в их честь слагают. Жаль, что эти «патриоты» 21 сентября не побывали в Краснодоне. Не только плакали люди, а казалось земля у мемориала «Непокоренные» сотрясалась от сдерживаемых рыданий. Юные подпольщики, сброшенные в горнило шурфа так хотели жить, но перед выбором: я или Родина, выбрали Родину, завещая нам синее небо и яркое солнце. Бьющее по сердцу театрализованное представление заставляло каждого вспомнить героическую страницу истории Краснодона. А вслед священослужителями за отслужившими панихиду по погибшим героям, мысленно молились за души героев все, кто пришел поклониться юным краснодонцам:
До вмятинки прочитаны,
Стоят они застывшие,
Еще и не мужчинами,
Уже и не мальчишками.
Солдатами бессменными
Стоят и днем, и вечером.
В глазах у них бессмертие-
Великое, и вечное.
– Были как и в Краснодоне, так и в Украине люди, которые во время фашисткой оккупации служили врагу- из них сегодня лепят героев. Но тщетны попытки перевертышей перед величием подвига молодогвардейцев взволнованно говорил на митинге-реквиеме у мемориала «Непокоренные» председатель Луганского областного совета Валерий Голенко.
– Жили бы юные краснодонцы в ранехристианские времена- церковь бы причислила их к лику святых. За мучения и страдания принятые во имя спасения живущих рядом, во имя Родины, во имя жизни на земле. Подвигу молодогвардейцев жить в веках.
Героизм и мужество границ не имеют. Это еще раз подтвердил своим страстным монологом депутат Государственной Думы России Константин Затулин.
– Россия не могла быть заграницей для героев-молодогвардейцев. Они долго не раздумывали над вопросами: что делать и с чего начать, они с первых дней оккупации смогли бороться с захватчиками, посягнувшими на самое дорогое- Родину.
Ныне кто-то пытается переписать историю. Но никогда честные граждане и в Украине, и в России, и в Белоруссии, и в других странах не поставят знак равенства между теми, кто боролся с врагом и кто, прикрываясь химерными идеями, служил фашистам. Время само вынесло справедливый приговор: кому бесславье, а кому бессмертье...-
Застыли в карауле москвичи и киевляне, ростовчане и воронежцы, луганчане и белгородчане, отдавая дань памяти краснодонцам, чьи имена бессмертны. А ровесники героев- курсанты Луганского военного лицея имени «Молодой гвардии», возлагают венки к мемориалу «Непокоренные» от: Президента Украины Виктора Ющенко, Премьер-министра Украины Виктора Януковича, Луганской облгосадминистрации и областного совета, уполномоченного по правам человека Верховной Рады Нины Карпачевой, ветеранов Великой Отечественной войны, правительства Москвы и Московской области, московских ветеранов-освободителей Донбасса, представителей молодежных и детских общественных организаций Москвы, делегаций России, Белоруссии, от Краснодонского городского совета... На трауре черного гранита вспыхивали алые гвоздики и розы- словно напоминание и призыв: никто не забыт и ничто не забыто.
Стали легендой и песней.
Совестью нашей и честью
Пятью тысячами шагов измерялось расстояние к месту гибели молодогвардейцев, ровно пять тысяч шагов в марте 1943 прошли родные и близкие, друзья и знакомые юных героев, чтобы проводить их в последний путь. Пять тысяч шагов по теперь уже дороге Памяти прошли участники митинга-реквиема у «Непокоренных» к святыне краснодонской земли- площади «Молодой гвардии», увековечевшей памятник «Клятву», стелу «Скорбящая мать».
Здесь состоялось продолжение митинга-реквиема – символа незыблемости истины: благородное человечество помнит своих героев.
– Подвигу «Молодой гвардии» нет срока, как и нет забвенья. В историю украинского народа навечно вписаны имена юных героев Краснодона.
На примере мужества и героизма молодогвардейцев мы воспитываем и будем воспитывать нашу молодежь- искренним и эмоциональным было выступление Премьер-министра Украины Виктора Януковича.
– Мы помним и будем всегда помнить кокой ценой завоеваны мир и свобода на земле. Свежей Святой памяти – слава!
Время стирает камни, но нет такой силы перед которой меркнет величие подвига – об этом еще раз напомнил в своем выступлении председатель Луганской обладминистрации Александр Антипов, для которого, как и для всех жителей Луганщины молодогвардейцы- героические земляки. Уполномоченный по правам человека в Верховной Раде Украины Нина Карпачева – родом из поселка Краснодон. Ее бабушка была учительницей молодогвардейцев в поселковой школе, на примере Любови Шевцовой, Олеге Кошевого, Ульяны Громовой и их героических сверстников воспитана сама Нина Ивановна. Со слезами на глазах, и с дрожью в голосе говорила она и в стихах, и в прозе о краснодонских юношах и девушках, навсегда оставшимися молодыми.
Никого не оставило равнодушным выступление страстного пропагандиста героического наследия краснодонских подпольщиков, директор музея «Молодая Гвардия» Анатолия Никитенко, еще раз провозгласившего, что у нас нет права забывать. Ни добрых, ни злых. Не было безымянных героев, были люди, которые пожертвовали всем, чтобы другие жили под мирным небом.
Мы помним, мы не забудем! И пусть пока центральные каналы не балуют нас документальными фильмами о героях Краснодона, и пока не вернули роман Фадеева в школьную программу – со временем все возвращается на круги своя.
Но уже во всех уголках Луганщины и даже в России побывали по инициативе Луганского фонда «Благовест» юные участники героика патриотического клуба «Молодая гвардия» со своей литературно-музыкальной композицией «И не в шурф их бросали, а в наши сердца», не оставляющих безучастными ни молодых, ни старых. Возрождаются конкурсы, фестивали, турниры памяти «Молодой Гвардии». Стихом и песней славят краснодонских подпольщиков их сегодняшние современники...
А склонившиеся в земном поклоне цветы у стелы «Скорбящая мать», у памятника «клятва», багряной россыпью, увенчавшие гранитные плиты братской могилы- признательность ныне живущих тем, кто погиб, но не сдался. Кто завещал нам жить за них, и их именами называть наших детей и внуков.
ПАМЯТИ ПАВШИХ БУДЕМ ДОСТОЙНЫ!
Нина ГРИНЕВА.
«Слава Краснодона», 28 сентября 2007 года, №39 (12969)
ВЕРНА СЕБЕ
20-21 сентября с официальным визитом в Краснодоне побывала Уполномоченный Верховной Рады Украины по правам человека Нина Карпачева. Высокая гостья вместе со своими коллегами посетила музей «Молодой гвардии», школу №22 в поселке Краснодон, приняла участие в торжествах празднования 65-летия подпольной молодежной организации, встретилась с горняками шахты имени Н.П.Баракова и журналистами городской газеты «Слава Краснодона».
Несмотря на жесткий временной регламент работы и официальные рамки визита, Омбудсман осталась верна себе – теплота и сердечность сопровождали ее повсюду. И в этот раз (а Н.И.Карпачева в нашем городе - не впервые) профессионализм правозащитника, статусы публичного человека с мировым именем и политика, человеческая доброта и обаяние очаровательной женщины ни в чем друг другу не противоречили.
Наверняка, таким и должен быть тот, кого судьба избрала для исполнения ответственной миссии возвращать людям веру в справедливость, надежду на верховенство права…
**
…Издавна православный мир считает своей защитницей Пречистую Божью Матерь. Не случайно именно она стала символом института Уполномоченного по правам человека. Скульптурная миниатюра с изображением заступницы – Богоматери, укрывающей своим покрывалом каждого из нас, храня от бед и несчастий, стала своеобразным красноречивым оберегом не только Нины Ивановны, но и тех, чьи честь и достоинство она не устает отстаивать на всех уровнях.
Вручая эксклюзивную награду достойным людям нашего города (среди них – А.Г.Никитенко, Н.В.Соколенко, В.П.Минаев, А.А.Чепурной), Украинский Омбудсман искренне верит: сподвижников великих дел благословляют Небеса…
**
Директора музея «Молодая гвардия» Анатолий Григорьевич Никитенко, 40 лет занимающего эту почетную должность, с украинским правозащитником связывает давняя дружба. Вместе они прошли нелегкий путь борьбы с инквизиторами от истории и попытками фальсификаторов всех рангов переписать ее заново, очернив подвиг юных героев, опорочив святое имя патриотов. Выстояв в сражении, Заслуженный работник культуры и украинский правозащитник, выиграли битву – правда восторжествовала. Роман Александра Фадеева (в I редакции!) возвращен в школьную программу, юбилейные торжества признаны на государственном уровне. Их отмечает вся страна!
Встреча с коллективом музея, знакомство с его экспозицией, обмен подарками и, главное, искренний откровенны разговор оказались настолько интересными, что не хватило бы и вечности, чтобы в общении поставить точку. Не сделает этого и время, поскольку, как отметила Нина Ивановна, тема патриотизма, генетической связи прошлого и будущего неисчерпаема. Никто и никогда не сумеет предать забвению произошедшее на святой краснодонской земле, традиции которой здесь чтут и преумножают.
Вручив награды (памятный нагрудный знак , Почетные грамоты и грамоты Уполномоченного Верховной Рады по правам человека) музейным сотрудникам (в том числе – Г.И.Чапанской, в знаменательный день создания «Молодой гвардии» отмечающей и свое 65-летие!) и подарки (главный из них – компьютер!), Н.И.Карпачева поблагодарила коллектив музея за самоотверженный, вдохновенный, беззаветный труд и с делегацией своего Секретариата (а это около 45 человек!) отправилась в поселок Краснодон.
Здесь состоялась церемония возложения цветов к могиле 13 молодогвардейцев. Их память почтили минутой молчания.
А в это время в поселковой школе с нетерпением ждали приезда столичной гостьи. Нечасто такие люди посещают провинциальную глубинку!
Н.В.Соколенко, директор школы, волновалась несказанно. Тем более, повод для встречи превзошел все ожидания: открытие школьного музея и… компьютерного класса! К трем «умным машинам», уже имеющимся в распоряжении детворы и учителей информатики, прибавились целых 5 «ПК»! Установленные чуть ранее сотрудники Секретариата Н.И.Карпачевой, они готовы к работе.
Не без волнения собиралась в школу и сама Нина Ивановна – секрет экспрессивных настроений прост: здесь учителем начальных классов, а позже - директором школы, работала ее бабушка, Нина Васильевна Рябых, с золотой медалью эту школу закончила ее мама… С раннего детства в семье Нина слышала рассказы о тех событиях, ведь бабушка была их очевидцем. Это ее воспитанники не испугались ужасов оккупации, встав на защиту Отечества, до своего смертного часа сохранив достоинство настоящего патриота.
Школьный музей, экспонаты которого по крупицам собирали поисковые группы учащихся, встретил гостей зажженными свечами, пламя которых – эстафетный огонь памяти. Их вспомнили поименно – 17 юных героев, учившихся в этих стенах, недолюбивших, недомечтавших.
…Школу возводили методом народной стройки – с 23-го по 35-й годы. Во время войны ее бомбили, поджигали. Но жители спасли свою альмаматер – стены остались целы… Они до сих пор помнят веселые, звонкие голоса тех, кто ушел в вечность. Теперь здесь есть уголок, где вместе с документальными материалами о юных подпольщиках будут храниться и фотографии из семейного архива Карпачевой. Их Нина Ивановна передала , не скрывая слез:
– В каждой семье берегут свою историю, свою легенду, на которых воспитываются дети. Я росла на воспоминаниях мамы – когда началась война, ей было всего 7 лет. Если бы она была старше, я уверена, она бы встала в строй вместе с героями…
В моей домашней библиотеке есть раритетное издание фадеевского романа. Та самая первая редакция «Молодой гвардии», в темно-коричневом переплете… Я очень дорожу ею – потому, что это - не просто история. Это - мои корни…
**
Память о событиях семилетней давности, потрясших мир известием о трагической гибели 80 горняков шахты имени Н.П.Баракова, вновь привели Нину Карпачеву на предприятие – она там была и тогда, когда в 90-е годы шахтерские коллективы сотрясали акции протеста, голодовки. Голос Украинского Омбудсмана всегда звучал в унисон со справедливыми требованиями горняков.
Сегодня ситуация в угольной отрасли Краснодона изменилась радикально. Вот почему директору шахты А.А.Чепурному была вручена Почетная грамота Уполномоченного Верховной Рады Украины по правам человека – коллектив отмечен за весомый вклад в развитие угольной промышленности…
А местным журналистам, всегда находящимся «на острие пера» и не уходящим в сторону от обсуждения злободневных проблем, Нина Ивановна в числе других подарков оставила… компьютер. И подборку изданных за время ее деятельности ежегодных докладов, документов о результативности демократичного и гуманного пути, по которому следует Н.И.Карпачева, исповедуя принципы общепризнанных международных моральных ценностей.
Ольга ХИМИЧ
«Слава Краснодона», 28 сентября 2007 года, №39 (12969)
БЕЗ ПРАВА ЗАБЫВАТЬ
Что нужно человеку для счастья? Наверное, и много, и мало одновременно – чтоб не болеть самому и чтоб не болели близкие, чтобы в доме был достаток, а дети росли под ослепительно сияющим солнцем и не пугались неожиданно появившейся тени, еще чтоб Родина была свободной и гордой. Без этого – какое счастье?
Что нужно от человека, чтоб его поминали добрым словом? Чтоб сам был добрым и гордым, чтоб знал свое дело на зависть другим, трудился честно и еще – чтобы в трудную для Отечества годину не выгадывал «хлебного места» под кем угодно и с кем угодно, не искал оправданий своей бездеятельности, а вставал на защиту своего дома. Потому что ведь это тоже немаловажный кусочек Родины.
Что могут сделать потомки для тех, для кого вроде бы уже ничего не сделаешь, потому что нет их с нами? Потому что легли они в землю, защищая свое и своих, поднявшись в последнюю атаку, или были замучены палачами? Только помнить. И – не одними лишь словами, но и чувством, что в тревожный час хватит духу поступить так же: выпрыгнуть из своего окопа, что хоть плохо, но укрывает от летящих в тебя свинца и стали. Не показно-геройски, надеясь, что разглядят и зааплодируют, а по-простому, как на работу, за которую не рассчитываешь получить награду.
Но которую, несмотря на страх, делать надо...
Торжественные мероприятия по случаю 65-й годовщины создания краснодонской подпольной организации «Молодая гвардия» начались с панихиды у того места, где оборвалась жизнь 71 героя из той сотни, что состояла в рядах юных подпольщиков, бросивших дерзкий вызов врагу. Были ли среди тех, кто пришел к монументу на месте бывшего шахтного шурфа, куда живыми фашисты кидали детей, а потом на центральную площадь Краснодона к знаменитому на весь мир музею, такие, кто бы не знал, что они сделали? Это вряд ли!
Хоть и было время, когда историю старательно «мутили» те, кто хотел бы иметь свой интерес и своих героев (в том числе и тех, кто с гордостью носил эсэсовский мундир!), только никаких особых результатов оно не принесло.
Надо отдать должное потомкам – выстояли! И память свою о своих героических предках пронесли с гордостью, чтобы передать другим поколениям. И все торжества – не просто «мероприятия по случаю», а принципиальный шаг: чтобы крепче помнить, надо чаще вспоминать!
Валерий Голенко, председатель областного Совета:
– Участники легендарной «Молодой гвардии» навеки остались юными. Я по возрасту, как и многие здесь собравшиеся, гожусь им сегодня в отцы. И, глядя на своих сыновей, очень хорошо понимаю, чувствую остроту потери и величину подвига краснодонских мальчишек и девчонок. Они не смирились с тем, что на их землю пришел враг, а боролись с ним. Боролись с ним, когда даже взрослым и опытным казалось, что фашисты победили и надо приспосабливаться к новым порядкам, терпеть, когда на водопроводной колонке написано «Только для немецких солдат!», кланяться, когда близких угоняют в рабство, прятать глаза, когда казнят патриотов. Что скрывать, были те, кто так и делал! Как были и те, кто шел служить врагу! Из них, кстати, сегодня кое-кто пытается лепить борцов за независимость Украины. Только – дудки! Они не за светлое будущее своего народа служили, а за подачку. Они думали не о свободном государстве, а о доле в награбленном.
Молодогвардейцы не сдались под пытками, потому что знали: правда за ними! Тот, кто защищает родную землю, свят и непобедим! На фронте тем, кто мир делил на «высшую расу» и недочеловеков, годных прислуживать, мстили наши солдаты. В тылу – такие, как молодогвардейцы. Не смирившиеся, непокоренные, непобежденные!
Историки говорят, что перелом в Великой Отечественной войне наступил после Сталинграда. Но Сталинград – это не только на Волге. Сталинград – в Краснодоне и Ровеньках, Стаханове и в лесах Западной Украины, где сражались партизаны-ковпаковцы. Сталинград для фашизма был везде. где были гордые и смелые, где от младенцев до стариков понимали: наше дело правое, враг будет разбит и победа будет за нами!
Константин Затулин, депутат Государственной Думы Российской Федерации, директор Института стран СНГ:
– На это торжество прибыли делегации из России, которая для молодогвардейцев не была и не могла быть заграницей. Эти ребята не проводили время в сомнениях «что делать?» и «с чего начать?», как некоторые наши современники. Они знали о своем долге. Очень жаль, что не для всех сегодняшний день – повод прийти к монументу и поклониться героям. И приходится удивляться, что война еще не закончена, потому что историю пытаются переписать. Я не смогу любить Россию, если условием этой любви станет любовь к власовцам и им подобным. Верю, что и вы не смиритесь, если будут пытаться посади героев Краснодона на одну скамью с теми, кто сражался против Красной Армии. Вечная память отдавшим жизнь за свободу своей Родины...
Виктор Янукович, премьер-министр Украины:
– Нет срока подвигу и нет срока памяти. На этой памяти мы и будем воспитывать молодежь...
Александр Антипов, депутат областного Совета, председатель областной государственной администрации:
– Время стирает даже камни. но нет такой силы. которая заставила бы забыть. Молодогвардейцы прошли испытание правдой и ложью, величием и забвением. Мы – у наших святынь. Это гимн подвигу и мужеству. Говорят, ценности изменились, и нет уже понятий патриотизма. служения Отечеству. Категорически не согласен!
Нина Карпачева, Уполномоченный Верховной Рады Украины по правам человека:
– Страх ведет к предательству! Когда-то было 700 музеев, где рассказывалось о подвиге молодогвардейцев. Сегодня осталось только шесть. Таким образом подвиг предков пытались забрать у молодежи. Вчера мы открыли еще один. Молодые, ищите свое место в борьбе за правду!
Анатолий Никитенко, депутат Краснодонского городского Совета, директор ордена Дружбы народов музея «Молодая гвардия»:
– У нас, живых, масса прав – на труд, на образование и здравоохранение... У нас нет и не может быть только одного права – забывать!
Ну что тут добавить?!
«Слава Краснодона», 28 сентября 2007 года, №39 (12969)
«Сегодня было мастерство и как интересно-то!!! Собственно, ничего еще не показывали, но Сергей Аполлинариевич (Герасимов) говорил! И о чем? А ну, догадайся-ка! За каникулы произошло в нашей судьбе очень много, то есть утвердили по всем инстанциям, что фадеевская «Молодая гвардия» будет ставиться в кино и... нами, то есть ее отдали нам. На днях приезжает сам Фадеев, и нас с ним Сергей Аполлинариевич познакомит. Это будет наша дипломная работа; подготовительная работа начнется уже нынче, а летом наши «режиссеры» поедут искать место для съемок. Все это будет происходить параллельно с академическими работами, причем ведь, главное, так это то, что фильм идет на экраны, с утверждением новой школы и т. п. Это все очень интересно, ново, грандиозно. И в связи с этим, показ на сцене Театра киноактера, который будет в конце этого месяца или начале марта. Страшно-то!!!», - писала студентка Инна Макарова 17 февраля 1946 года своей маме в Новосибирск.
С этого дня началась в мастерской Герасимова работа над спектаклем «Молодая гвардия», легшим в основу будущего знаменитого фильма. Получить право на эту постановку хотели бы многие режиссеры: еще бы, роман Александра Фадеева потряс всю страну. Но писатель вручил свою «Молодую гвардию» старому другу. Роман еще не был завершен, а Герасимов уже приносил в мастерскую разные главы, давал их в работу своим ученикам-режиссерам, а те, в свою очередь, привлекали учеников-актеров; так исподволь, от эпизода к эпизоду складывался будущий спектакль. Многим тогда казалось, что это просто учебная работа, материал настолько поднимал игравших в собственных глазах, что скоро «Молодая гвардия» стала средоточием всех интересов. Все чувствовали себя причастными к великой победе: мало того, что почти у всех воевали родители, старшие братья, многие успели сами повоевать, другие работали на оборонных заводах, третьи выступали в госпиталях. Они были ровесниками или почти ровесниками комсомольцев из украинского шахтерского города Краснодона, которые в тылу врага создали подпольную организацию «Молодая гвардия», и в течение нескольких месяцев не давали покоя фашистам, пока не стали жертвой предательства и не погибли, как герои.
Когда роман был издан и прочитан, Герасимов сдержал свое обещание и привел в мастерскую Фадеева. Встреча с писателем побудила всех к серьезнейшей работе над текстом. Предстояло по-настоящему вчитаться в роман, разобраться в характерах героев и осмыслить образ поколения, которому сами они принадлежали. Вообще победу в Великой Отечественной войне нельзя до конца объяснить, если не принимать во внимание судьбу этого поколения. Это было поколение, едва успевшее или даже не успевшее до войны окончить школу, но совершенно сформировавшееся граждански и политически. Оно формировалось в обстановке общественного подъема, которой проникнуты герасимовские фильмы 30-х годов. По отрывкам из школьных сочинений, по страницам полудетских дневников, можно судить о том, что было для них главным и определяющим в жизни. Прежде всего - принести Родине пользу, оставить след в ее истории. И второе - если понадобится, защитить свое Отечество. Каждый из них мог подписаться под сочинением будущего молодогвардейца Толи Попова, размышляющего о мировых процессах и угрозе фашистского вторжения: «Но люблю ли я свою родину и готов ли защищать ее до последней капли крови, как подобает советскому воину? Да, люблю... Я люблю ее за то, что она дала всем трудящимся нашей страны новую жизнь, раскабалив их от национального и классового гнета, я люблю ее за то, что она дала трудящимся право на отдых, образование, сделала человека хозяином ее необъятных просторов».
Герасимовцы встречались не только с Фадеевым, но и оставшимися в живых молодогвардейцами - Валерией Борц, Георгием Арутюнянцем, Радием Юркиным. И узнавали много интересного о своих героях.
Сережа Тюленин, Володя Осьмухин, Толя Орлов, оказывается, до дыр зачитывали технические журналы, подолгу спорили над схемой радиоприемника или какой-нибудь машины. Все они, конечно, мечтали стать летчиками, но при этом охотно овладевали рабочими специальностями. Володя Осьмухин с девятого класса выполнял обязанности школьного электрика. А втайне мечтал быть физиком, чтобы приблизить то время, когда из Краснодона можно будет смотреть спектакли, которые идут на московской сцене.
Люба Шевцова серьезно занималась ботаникой, с удовольствием работала на пришкольном участке. И еще она была прекрасной рукодельницей - рисунки подсматривала у полевых цветов и трав; и это - при увлечении театром и эстрадой.
Ее товарищ Сережа Левашов тоже с увлечением колдовал на грядках - ничего себе занятие для парня ростом 184 сантиметра, в 16 лет свободно выжимающего гири по 20 килограммов. Но, кроме того, он еще увлекался моделированием, организовал у себя в школе авиакружок, вступил даже в переписку с известным авиаконструктором Яковлевым, который, помимо советов, присылал ему разные детали.
Олег Кошевой и Ваня Земнухов славились как шахматисты. Оба писали стихи, серьезно интересовались художественной литературой. Оба были редакторами школьных газет.
Уля Громова, Уляша, как ее все называли, была совестью своего класса - при ней невозможно было выругаться, соврать, даже просто насорить. Три года выписывала Уля полюбившиеся ей мысли замечательных людей, обдумывая жизнь и свое место в ней. Все, что черпала, несла друзьям, была душой школьного литературного кружка и молодежной компании у себя, в районе Первомайки.
Могли ли такие ребята жить в рабстве, сидеть и ждать, как завоеватели распорядятся их судьбой? Им и в голову не приходило ждать подсказки взрослых - они соображали, что надо делать. Вчерашние школьники поднялись одновременно в нескольких городских районах. Город был невелик, все комсомольские активисты знали друг друга и легко наводили мосты. Вскоре разрозненные группы объединились в единую организацию. По предложению Сережи Тюленина ее назвали «Молодая гвардия».
Энтузиазм, с которым студенты-герасимовцы взялись воссоздать молодогвардейскую эпопею, был равен душевному подъему, с которым юные подпольщики проводили свои тайные собрания, разрабатывали дерзкие операции. Еще не были окончательно распределены роли, и каждый мог показаться мастерам в любом выбранном ими отрывке. Бесспорных кандидатов не было. Герасимов приглядывался к студентам других мастерских. На экзамене актерского мастерства у педагогов Ольги Пыжовой и Бориса Бибикова его поразила студентка Нонна Мордюкова, игравшая в этюде Федру. Поразила уже тем, как после некоторого замешательства - вроде бы не ожидала, что ей объявят - махнула рукой, вышла к экзаменационному столу, стащила с него скатерть, старую, заляпанную чернилами красную скатерть, накинула ее на себя как греческую тогу - и превратилась в царственную Федру. Удивительно, каким глубинным чутьем эта кубанская девчонка ощутила пластику античного театра.
Вот тут Герасимов и увидел в ней Ульяну, дивчину, воспитавшую себя на великих образцах человеческого духа. У него на курсе эту роль репетировала Клара Лучко, красавица, умница, острая на язычок; но что-то мешало Герасимову утвердить ее окончательно. «Я в долгу перед Кларкой! - скажет он потом. - Она хорошо играла, драматизма что ли мне не хватало, нерва!..» Клара не обиделась на мастера и охотно согласилась играть небольшую роль тетушки Марины - она одна на курсе свободно говорила по-украински, а Марина «розмовляла» только на родном языке.
Точно так же оказался он «в долгу» еще у нескольких своих ребят, игравших в этюдах Олега Кошевого, Сережу Тюленина, Ваню Земнухова, Володю Осьмухина, Жору Арутюнянца. Роли-то все были видные, интересные - и ребята старались, «выкладывались». Но ясно было, что, к примеру, красавец Глеб Романов не похож внешне на Олега Кошевого; ему Герасимов предложил сыграть Ивана Туркенича.
Борис Владимирович Бибиков пригласил посмотреть Володю Иванова, учившегося у него в ГИТИСе, - глаз у маститого педагога был верный. Володя оказался до совпадения похож на Олега и внешне, и внутренне. Шестнадцатилетним мальчишкой он ушел добровольцем на фронт, три года воевал, был комсоргом батальона. Олег Кошевой и Володя Иванов жили на одном дыхании; их соединило не искусство, а судьба. То же самое можно было сказать о Сереже Тюленине и Сереже Гурзо. И опять помог Бибиков, рекомендовавший своего студента. Но лучшей рекомендацией была фронтовая биография: Сергей Гурзо дошел с действующей армией до Будапешта. Было в его характере и нечто авантюрное, тюленинское: случалось, в пижаме, на костылях убегал из госпиталя к себе в часть.
Долго не решался Герасимов отдать роль Любки Шевцовой Инне Макаровой. Инна уже сыграла в отрывках Кармен, Настасью Филипповну, госпожу де Реналь. Но Любка... Тут мало было театральной выразительности, к которой тяготела эта способная девчонка. Нужна была подлинность, документальная точность - Герасимов представлял свою картину как своего рода документ эпохи. Все его сомнения разрешил Фадеев, увидевший Инну в «Кармен».
Вот как написала сама Инна домой об этом ответственейшем в ее жизни моменте: «Вчера был экзамен!!! Ну, мучились не зря: последние три дня почти не спали, в институте ночами репетировали. Было два отделения. В первом «Три бойца» - очень неплохой массовый оригинальный отрывок, «Казаки» и «Гроза» - первый акт... Затем второе отделение - «Кармен» и «Молодой гвардией» заканчивали. И что же? На экзамене были мало того, что все кинематографисты, еще и Фадеев, Катаев и кого только не было. Так вот, когда делали конец «Гвардии», - я запеваю песню «Дивлюсь я на небо...», украинскую, и мне отвечает вся тюрьма, и мужская камера и женская, - Фадеев плакал!!! Аплодисменты на экзамене! «Кармен» прошла с блеском. Герасимову так нравится, как я ее делаю, что оставил двенадцать сцен. И я целый час играла!!! Потом, когда приходили с поздравлениями, говорили, что в последней сцене, когда мне Хозе всадил нож, мои глаза запоминаются на всю жизнь!!! Я плохо пишу, приеду - подробно расскажу. Фадееву я, говорят, и в «Кармен» понравилась...».
«Кармен» все и решила. Инсценировка делалась в приемах пантомимы, большая смысловая нагрузка ложилась на танец. «Ну, не знаю, какой была Кармен, - сказал Фадеев после показа, - а Любка-артистка точно такая». Этот танец с кастаньетами Инна Макарова повторит потом в «Молодой гвардии», в сцене, где Люба выступает в клубе перед немцами, в то время как ее друзья поджигают биржу. Роль Любы Шевцовой была очень ответственной - эта девушка вносила в фильм мажорное настроение; она несла в себе не просто заряд бодрости, но чисто женское, поднимающее дух очарование, лукавство, озорство.
И еще одна тайная радость была у Инны: Сергей Аполлинариевич все-таки привлек к участию в фильме самого интересного и самого старшего в актерской группе Сережу Бондарчука. Он нравился всем девчонкам, но не все, как Инна, умели скрывать свои чувства. Для него, казалось, не было роли - в свои 26 лет он выглядел совсем взрослым. Да таким, в сущности, и был: до войны успел три года проучиться в театральном училище Ростова-на-Дону, потом воевал на Кавказе, в мастерскую Герасимова пришел сразу на третий курс. Кого он мог бы сыграть в «Молодой гвардии»? Из мальчишек-то давно вырос.- Что мы с тобой будет делать, Серенький? - спрашивал Герасимов. Он очень хотел снимать Бондарчука - видел его громадный талант и недюжинность натуры.- А давайте директора шахты Валько, - предложил Бондарчук. Так эта роль за ним и осталась. Хотя по роману Валько был куда старше, но уже очень отвечал этот характер индивидуальности Бондарчука.
Валько - прямой наследник гоголевских казаков, потомок Тараса Бульбы. Осенью 1946 года начались систематические репетиции, а уже в феврале 1947-го состоялась премьера на малой сцене Театра-студии киноактера. Спектакль был максимально приближен к стилистике кинематографа - благодаря двум вращающимся кругам эпизоды быстро сменяли друг друга. Играли без грима - это тоже уводило от театральности. Успех был громадный. Маленький зал, конечно, не мог вместить всех желающих - зрителями были преимущественно известные актеры, писатели, режиссеры, люди с именем. И все остро чувствовали - нужен фильм, нужна громадная аудитория; это не кулуарное развлечение - это большое настоящее искусство.
В начале апреля в павильоне киностудии «Союздетфильм», которой было присвоено имя Максима Горького, начались съемки двухсерийного фильма «Молодая гвардия». В начале лета съемочная группа выехала в Краснодон. С первых же дней артисты стали своими в семьях погибших героев. Много было волнений с обеих сторон, слез, разговоров по душам.
В Краснодоне герасимовцы сполна ощутили, что значит жгучая ненависть к врагу, осквернившему мирные улочки, дома, палисадники; что значит это дикое «быть под немцем». Без этого ощущения, наверное, не удалось бы с такой силой и убедительностью передать ужас оккупации.
Потрясающе выстроил Герасимов эпизод вступления фашистов в Краснодон. Снятый непрерывной панорамой - 180 метров без единой склейки - он позволил как бы разом показать всю чудовищную машину вражеского нашествия, когда солдатня, кривляясь и приплясывая, обливается водой, стреляет подвернувшихся кур, вырубает палисадники, а за всем этим, крадучись, наблюдает из-за заборов и кустов полный ненависти и. презрения к завоевателям Сережка Тюленин. Три дня снималась эта панорама - дубль, вошедший в картину, был одиннадцатый. Не менее сотни актеров и специалистов, а также их ассистентов и помощников, были задействованы с раннего утра до вечера. Чтобы так работать, надо иметь за душой нечто большее, чем профессиональный навык и заботу о вознаграждении.
В разгар съемок Герасимов еще и находил время читать свои студентам лекции по эстетике, стараясь убедить их, что основу возвышенного в искусстве составляет связь художника с интересами своего народа и долг художника - соизмерить свои запросы с запросами эпохи. «Все, чем мне хочется сейчас заниматься в искусстве и что я хотел бы передать вам, исходит из предпосылки: научиться так владеть средствами искусства, чтобы помогать людям жить, а не вселять в них безнадежность и отвращение к жизни», - это было его неизменное кредо.
Съемки в Краснодоне продолжались четыре месяца; за это время некоторые творческие отношения стали отношениями семейными. Первыми поженились Инна Макарова и Сергей Бондарчук.
Экранизируя «Молодую гвардию», Герасимов трактовал образы героев несколько отлично от романа - его интересовали конкретные человеческие характеры современников: в их разнообразном проявлении и виделась ему правда общественного бытия, правда исторического момента. Сохранив эмоционально насыщенную атмосферу действия, он ввел в нее живых людей, романтичных, одухотворенных, но вместе с тем далеких от поэтической приподнятости. Это очень снизило, к примеру, образ Ульяны Громовой. Да и некоторые другие герои стали проще, приземленнее. Но в ансамблевом фильме это не бросалось в глаза. Наряду с бытовой достоверностью фильму была свойственна и страстная патетика, и тонкая лирика, и прямой пафос, и достигалось это, конечно, за счет в высшей степени искренней и темпераментной игры большинства исполнителей.
Но был в фильме образ, который в неприкосновенности перешел из фадеевского романа, сохранив все свои поэтические приметы. Это образ - Елены Николаевны Кошевой. Молодая женщина, мать шестнадцатилетнего сына, она увидена в романе как бы глазами самого Олега, чистого и восторженного юноши, гордого своей юностью, своей страной и своей мамой - лучшей из женщин. Переводя роман в драматическую форму, Герасимов энергично ввел Елену Николаевну в действие. Вместе с сыном она становится нечаянной свидетельницей злодейской казни шахтеров - слышит, как поют «Интернационал» заживо погребаемые люди, и поддерживает рыдающего сына. В праздничный вечер 7 ноября она охраняет ребят, собравшихся как бы на обычную вечеринку, и решительно выходит к непрошеным гостям в ненавистных мундирах, спрятав на груди ключ от комнаты, в которой собрались подпольщики. Она одной из первых видит поутру красные флаги, поднятые над городом и, догадавшись, что это дело рук ребят, заночевавших у нее дома, молча благословляет их, обнимая сына на глазах у товарищей. А когда приходит беда - все так же молча собирает сына в дорогу, сдержанно прощается с ним, ничем не выдав своего горя. И на допросе в гестапо долго молчит перед торжествующими палачами, прежде чем бросить им в лицо скупые слова презрения.
Именно так играет Елену Николаевну Тамара Макарова. Внешний облик ее графически строг и выразителен: белый, перекрещенный на груди платок или глухое черное платье. Два цвета - черный и белый - варьируются в ее одежде. Крупные планы - почти скульптурны; такого рода скульптурными планами завершаются многие эпизоды фильма. Скорбная и величественная, фигура матери являет символический образ народной боли и гнева - реальный образ.
К концу лета 1947 года двухсерийная картина была завершена. Оставалось получить разрешительное удостоверение. Каждую картину обязательно смотрел Сталин и тут же после просмотра делал замечания. Рассказывают такую историю: однажды, посмотрев историко-революционный фильм, он начал вдруг со второстепенного образа старого политкаторжанина и довольно-таки резко заговорил, что знает таких людей не понаслышке, и они совсем другие. Потом тон его совершенно изменился - начался перечень достоинств, и все свелось к тому, что фильм хороший и нужный. В заключение Сталин хотел поблагодарить режиссера. Все присутствующие завертели головами - режиссер, весьма известный и уважаемый, тоже был приглашен на просмотр. Но оказалось, что режиссера нет на месте. И вообще нет в зале. Он исчез. А ведь никто не входил и не выходил. Как же мог человек бесследно пропасть? Стали заглядывать под кресла и обнаружили режиссера между рядами в глубоком обмороке. Он потерял сознание, как только Сталин начал скептически говорить о старом политкаторжанине, и дальнейшего уже не слышал. Сталин был несколько смущен, раздосадован и просил больше режиссеров на такие просмотры не приглашать. Так что «Молодую гвардию» смотрели без Герасимова.
Как рассказал о дальнейшем сам Сергей Аполлинариевич, вызвал его к себе Министр кинематографии СССР Большаков и говорит: - Мы, кажется, того... погорели. Картину не приняли. - Кто не принял? - Сам. Значит, Сталин. - Он ненавидит все, где о смерти, а у тебя первая серия кончается казнью шахтеров. - Зачем показали одну серию? Я же просил не показывать... Почему не объяснили, что работа не завершена? - Ну, возьми и объясни. Вот вертушка - звони. И тут - черная магия! - звонок: Поскребышев (помощник И. В. Сталина). - Где Фадеев? Я подсказал: в Ленинграде. - Где Герасимов? - Здесь. - На сегодня назначено обсуждение картины Политбюро. Прибыть к десяти вечера» - Все происходило в рабочем кабинете Сталина - из него был вход в сталинскую квартиру. Здесь собирались иногда совещания Политбюро в самом узком составе. Сталин предложил мне сесть рядом с собой - по другую сторону сидел Берия, напротив - Молотов, как всегда доброжелательный.
Начал Сталин: - Мы всегда знали Герасимова как человека, обладающего чувством партийности и чувством меры. На этот раз чувство меры ему изменило. Далее был высказан ряд претензий. Они сводились к следующему. Во-первых, коммунисты показаны поверженными и беспомощными. - О чем они говорят? «Если бы не Сталин, где бы мы были?» А, собственно, где они находятся - в тюрьме! И дальше: «У нас было бы, как в Китае». А в Китае - освободительная война. Чему такие коммунисты могут научить?
Во-вторых, неправильно показана эвакуация: - Что это за бегство? Наши заводы, наши люди эвакуировались организованно и планомерно. Откуда такие факты? Это историческая неправда.
В-третьих, фильм растянут. Тут я перебил: - Это роман - любимый и читаемый; он стал настольной книгой. Надо следовать роману, а значит, нужны две серии.
Сталин усомнился в популярности романа. Он к роману остался равнодушен, высказывался о нем с долей иронии: - Того гляди, начнут говорить, что это любимый роман Сталина. (Так действительно говорили, когда роман получил Сталинскую премию.) - Не надо абсолютизировать роман Фадеева. Художник кино должен создавать самостоятельное произведение, - закончил Сталин.
Резюме докладывал Молотов: - Общее мнение таково: не освещена роль партийной организации в борьбе с захватчиками. Вместо этого чрезвычайно подробно показана паника и неорганизованность, предшествующая приходу немцев. Такой фильм выпускать нельзя. Собственно тут впервые были сформулированы те претензии, которые вскоре были предъявлены к самому роману. Я подвел Фадеева! Его роман, в сущности, поэма, читался на одном дыхании и воспринимался, как песня, баллада. Никому и в голову не пришло подвергнуть его ревизии - таков был эмоциональный накал, такова магия повествования. По жанру это совершенно необыкновенное произведение: эпическое и вместе с тем абсолютно документальное. А моя бытописательская манера сразу же обнаружила суть всего происходящего тогда в Краснодоне: сопротивление врагу организовали комсомольцы, мальчишки и девчонки.
Молотов от имени Политбюро предложил сократить фильм, свести две серии в одну, дописав и досняв необходимые эпизоды, в которых освещалась бы руководящая роль партийной организации. Возражать не полагалось. Но я сказал: - В одну серию нельзя. Я не берусь. Сталин отошел набить трубку - на маленьком столике у него лежали коробки «Герцеговины флор». - Идиот, с кем ты споришь? - шепнул Берия. - Ну, что, - сказал Сталин, - послушаем Герасимова.
Я заговорил. Говорил непривычно долго и запальчиво, открывал книгу, что-то цитировал - доказывал, что, по сути, перед нами эпос и нельзя выбрасывать из фильма массовые народные сцены, эвакуацию и отступление - иначе не прозвучит и тема сопротивления. И вообще нельзя сводить две серии в одну, тем более, что придется кое-что доснять. Наконец, у меня так пересохло горло, что я замолк. Сталин смотрел с интересом - кто это берется ему возражать? Страха не было - было интуитивное ощущение, что все кончится хорошо. Время - за полночь. Все устали. Молотов предложил: - Пусть делает две серии. Кто-то с ним согласился. Сталин сказал: - Вот какой упрямый человек. Ну что, дадим ему сделать две серии? Пусть работает. Важно, что мы вовремя его поправили. Лучше поговорить здесь, в узком кругу, предостеречь от ошибок, чем ждать, пока эти ошибки станут предметом общего обсуждения».
Работа над фильмом продолжалась. С учетом поправок переделывалась первая и доснималась вторая серия. Роль старого коммуниста Шульги в прекрасном исполнении украинского актера Александра Хвыли вообще ушла из фильма, а роль Валько, сыгранного Сергеем Бондарчуком, была сильно сокращена. Говорят, именно тогда на сердце Герасимова появился первый рубец - он перенес инфаркт на ногах. В дни премьеры Сергея Аполлинариевича не было в Москве - он уехал в Гагры. А премьера была громадная, всемосковская - во всех кинотеатрах разом - так, впрочем, представляли каждый новый советский фильм, их тогда было немного. Но далеко не каждый собирал пол-Москвы. Сотни людей стояли в очередях за билетами, с завистью провожая глазами коллективные группы: на «Молодую гвардию» ходили, как на «Чапаева» - цехами, отделами, классами.
Все актеры - исполнители главных ролей в одночасье стали знаменитостями. Не все оправдали надежды режиссера, но сколько сбывшихся творческих судеб повелось от «Молодой гвардии»! Инна Макарова, Нонна Мордюкова, Вячеслав Тихонов, Людмила Шагалова, Клара Лучко - все это молодогвардейцы. А режиссеры? Юрий Егоров, Самсон Самсонов, Юлий Карасик, Татьяна Лиознова, Аида Манасарова, Анатолий Чемодуров. Ну, а Сергей Бондарчук, можно сказать, сравнялся с Учителем.
Все они в начале пути причастились к животворящей силе подвига и на себе ощутили могучее влияние знака судьбы, который означает «воспитание великим».
По материалам Интернет–ресурса «Молодая гвардия»(http://fire-of-war.ru/mg/»
В газете "Слава Краснодона" было несколько статей о деятельности подпольной организации "Молодая гвардия" в годы временной оккупации немцами города Краснодона. Все эти статьи я читал и иногда удивлялся тем слухам, о которых было написано в газете, но были моменты, когда приходилось и задуматься. Об одном таком моменте и об одном участнике "Молодой гвардии" хочется узнать побольше правды.
Я говорю о Викторе 'Третьякевиче. В романе А. А. Фадеева "Молодая гвардия" с первого до последнего его издания поименно названы все члены- организации, но нет имени В. Третьякевича, ее активного и отважного, бойца. Так в чем же дело?
Можно допустить такую мысль: если Фадеев имел в виду Виктора предателем и представил его нам под видом Евгения Стаховича, то тогда понятно, мы не прочитали ни строчки о нем в романе. Но ведь сам Александр Александрович Фадеев писал, что он ни в коем случае не имел в виду Виктора предателем, и под именем Евгения Стаховича имел в виду не его. А если так, тогда почему Виктор Третьякевич до сих пор не занял достойное место среди самых отважных членов "Молодой гвардии"?
Может быть, не стоило бы все это ворошить, но человеку всегда хочется знать правду, тем более, что жизнь молодогвардейцев являет собой пример для подражания.
Я прошу ответить на страницах газеты "Слава Краснодона" хорошо осведомленного товарища из музея "Молодая гвардия", С уважением В. ЗАРЕЦКИЙ, ветеран труда.
В настоящее в истории подпольной комсомольской организации "Молодая гвардия" нет неизвестных или прикрытых страниц. Уже около 45 лет действует в Краснодоне государственный музей, экспозиция которого рассказывает о боевой деятельности и героической гибели юных патриотов. Научные сотрудники музея проводят огромную работу по пропаганде их подвига: выступают со статьями в периодической печати, читают лекции на предприятиях и в учреждениях города, отвечают ежедневно на десятки писем. В составе агитпоездов "Комсомольская правда", "Комсомолец Украины", "Молодая гвардия" и других они побывали в самых отдаленных уголках нашей Родины.
Но, тем на менее, вот такие письма свидетельствуют о том, что даже среди краснодонцев есть люди, которые не знают о "Молодой гвардии" элементарной истины. А это, естественно, порождает различного рода слухи, домыслы, подозрения. Итак, кто же выдал краснодонских подпольщиков и какова судьба предателя?
Среди многих беспримерных по героизму боевых дел молодогвардейцев есть рядовая операция - налет на автомашины, доставившие в Краснодон новогодние подарки от высшего немецкого командования для своих солдат и офицеров. Проведена она была по решению штаба "Молодой гвардии" в канун Нового, 1943 года. Мешки с подарками прятали по квартирам и в клубе имени Горького, который к тому времени стал центром деятельности подпольщиков. Часть подарков ребята решили продать, а на вырученные деньги оказать материальную помощь семьям фронтовиков. Возможно, эта небольшая операция закончилась бы успешно, но подросток, которому поручили продать немного сигарет, был арестован полицией. Не выдержав побоев, он назвал фамилии тех, кто дал ему товар.
Утром 1 января 1943 года, выслуживаясь перед своими немецкими хозяевами, полицейские во главе с начальником Соликовским схватили Евгения Мошкова и Виктора Третьякевича. Ваня Земнухов, узнав об этом, пошел в полицию выручить друзей и тоже был арестован.
Однако это не было еще провалом организации. Фашистские холуи считали, что имеют дело лишь с похитителями подарков, и только. О принадлежности ребят к подпольной организации полиция еще не подозревала. Позже из следственных документов стало известно, что начальник полиции, Соликовский, несмотря на жестокие избиения юношей, так и не добился от них признаний в хищении подарков и собирался уже, "всыпав им еще плетей", отпустить их домой. Но тут и "подоспел" со своим доносом предатель - некий Почепцов.
Он был сверстником молодогвардейцев. Учился с некоторыми из них в одной школе. Ребята знали его как тихого, неприметного парня, у которого трудно сложилась жизнь: рано остался без отца и жил с отчимом - человеком грубым, злым, корыстолюбивым. Почепцов сумел войти в доверие подпольщиков, первомайской группы и вступил в нее.
"Наша первомайская группа, - рассказал он позже советскому следствию,-была связана со штабом, находящимся в Краснодоне, в состав которого входили Олег Кошевой, Иван Земнухов, Виктор Третьякевич, Иван Туркенич и Василий Левашов". Почепцов стал "общаться" с членами штаба, бывать на подпольных комсомольских собраниях, знакомиться с работой организации.
Когда же по поселку пронесся слух об аресте Мошкова, Третьякевича и Земнухова, мелкая душонка Почепцова дрогнула от страха. Он решил, что полиция напала на след организации и может арестовать и его. Он поспешил спасать свою скудную, ничтожную жизнь. В испуге и растерянности рассказал о своей причастности к подпольной организации своему отчиму Громову. Тот, будучи уже тайным агентом гестапо, заставляет своего пасынка написать заявление - донос на имя активного пособника оккупантов Жукова. Так появился "документ", который сыграл роковую роль в судьбе подпольщиков. Вот его содержание:
"Заявление начальнику шахты № 1-бис господину Жукову. В Краснодоне организована подпольная комсомольская организация "Молодая гвардия", в которую я вступил активным членом. Прошу в свободное время зайти ко мне на квартиру, и я все подробно расскажу. Мой адрес: ул. Чкалова, № 12, ход 1-й, квартира Громова Василия Григорьевича, 20 декабря 1942 г Почепцов Геннадий".
Датируя заявление "задним числом", Почепцов хотел таким образом показать оккупационным властям, что желание сообщить им о подпольщиках появилось у него еще задолго до ареста Мошкова, Третьякевича и Земнухова. Как только донос лег на стол Соликовского, Почепцова сразу же вызвали на допрос. Вот что он рассказал позднее советским следственным органам: "...На допросе я рассказал о всех лицах, которых знал по комсомольской организации, и о том, что они делали как подпольщики...".
В первых числах января 1943 года в городе и в поселках прошли массовые, повальные аресты. В застенки краснодонской тюрьмы были брошены коммунисты - подпольщики и большинство молодогвардейцев. Что же было в Краснодоне после его освобождения от оккупантов? Сразу же из шурфа шахты № 5 были извлечены тела зверски замученных фашистами патриотов. Их похоронили в братской могиле на. центральной площади Краснодона.
Тогда же перед фронтовым военным трибуналом предстали изменники Родины, предатели "Молодой гвардии" Почепцов, Громов и Кулешов, следователь краснодонской полиции.
29 августа 1943 года газета "Ворошиловградская правда" сообщала:
"Краснодон. На днях здесь закончился суд над изменниками Родины, подлыми иудами, предавшими многих членов подпольной комсомольской молодежной организации "Молодая гвардия"...
"Молодая гвардия" не давала покоя гитлеровским бандитам и их сообщникам, всячески срывала планы и мероприятия оккупантов. Обеспокоенные деятельностью молодогвардейцев, краснодонская полиция и жандармерия сбились с ног, но все их поиски долгое время были тщетными. Вот тут-то и пришел на помощь полиции подлый изменник, некий Почепцов. Затесавшись в отряд "Молодой гвардии", мерзкий провокатор предал участников организации фашистским палачам. Позже Почепцов .- тайный агент немецкой разведки - со шпионскими заданиями был оставлен на нашей территории.
В качестве следователя полиции в период оккупации в Краснодоне подвизался гнусный гитлеровский холуй белоказак - Кулешов, служивший в деникинской армии: С присущей матерому врагу ненавистью к Советской власти, к нашему народу Кулешов особенно неистовствовал, проводя следствия по делу "Молодой гвардии". По его указаниям велись "внушительные" допросы молодогвардейцев. И именно - он, Кулешов, повинен в том, что Ульяна Громова; Сергей Тюленин, Виктор Третьякевич, Иван Земнухов, Евгений Мошков и другие наиболее активные- участники "Молодой гвардии" подвергались особенно изощренным мучительным пыткам.
...Прекрасную жизнь юных патриотов, беззаветно преданных делу советского народа, прервали гитлеровские изверги и их пособники - предатель Почепцов, белогвардеец Кулешов и некий Громов (отчим Почепцова, тайный агент гестапо). Эти фашистские псы после всех совершенных ими преступлений были оставлены фашистами в тылу Красной Армии для шпионской работы.
Суровая рука советского правосудия схватила преступников с поличным.
Военный трибунал приговорил Кулешова, Громова и Почепцова к высшей мере наказания - расстрелу".
9 сентября 1943 гола в присутствии нескольких тысяч краснодонцев, в присутствии родителей молодогвардейцев приговор был приведен в исполнение у здания городской бани.
Казалось бы, все ясно. Предатель известен и понес суровое наказание.
Давая показания, эти подонки любой ценой старались выгородить себя, сохранить свою жизнь. И с этой целью они оклеветали одного из активных участников краснодонского подполья Виктора Третьякевича. Якобы он, не выдержав пыток, назвал фамилии своих товарищей по оружию.
Это была гнусная ложь, но она нуждалась в документальном опровержении. А для этого, необходимы были время, свидетели, факты. Понадобились годы и даже десятилетия, чтобы восторжествовала истина.. За это время перед народным судом предстали организаторы и прямые исполнители казни молодогвардейцев - начальник немецкой окружной жандармерий полковник Ренатус, эсэсовцы Древитц, Шульц, Шредер. Их пособники, изменники Родины бургомистр города Краснодона Стаценко, начальник шахты № l-бис Жуков, полицейские Давыденко, Орлов, Лукьянов. И, наконец, органами Государственной безопасности были пойманы и разоблачены заместитель начальника городской полиции Подтынный и его верный помощник Мельников. Первый из них 16, а второй 20 лет слонялись по стране под чужими именами.
Припертые к стене неопровержимыми уликами, эти матерые преступники, палачи и убийцы рассказали правду о том, что происходило в камерах краснодонской полиции в январские дни 1943 года. В процессе следствия были также установлены новые факты и доказательства того, что Виктор Третьякевич остался верен клятве "Молодой гвардии" до последнего мгновения своей жизни.
Осужденный полицейский Давыденко показал: "Соликовский и жандармы привлекали меня к допросам участников организации. Мы жестоко избивали их плетьми и обрывками телефонного кабеля. Чтобы заставить говорить, молодогвардейцев подвешивали к скобе оконной рамы, инсценируя казнь через повешение. Я участвовал в избиении Мошкова, Попова, Лукашова, Гукова и восьми девушек. Особенно сильно избивали Третьякевича, Мошкова и Гукова. Их, по указанию Соликовского и бургомистра Стаценко, подвергли пыткам. Третьякевич не выдал никого из своих товарищей, хотя избивали его и пытали непрерывно". Его и пытали непрерывно.
В своем документальном очерке "Прометеи Краснодона" заместитель начальника управления КГБ при Совете Министров УССР по Ворошиловградской области генерал - майор С: Косенко, долгое время работавший со следственными документами по делу "Молодой гвардии", пишет: "Чтобы предупредить провозглашение патриотических лозунгов, связанных юношей сбивали с ног, закрывали им рты, у девушек поднимали и закручивали над головой платья и по одному перетягивали к.шурфу шахты, стреляли и бросали туда. . Виктор Третьякевич, когда его стали подводить к шурфу, схватил за шею заместителя начальника полиции Захарова и пытался вместе с ним спрыгнуть в пропасть. Только удар жандарма пистолетом по голове Третьякевича помог Захарову освободиться. Третьякевича сбросили в шурф живым".
Многие фашистские палачи говорили, что они были поражены мужеством и стойкостью молодогвардейцев. Все они утверждали, что никто из участников "Молодой гвардии" не поколебался,- не предал товарища и не попросил пощады. Таким образом тень подозрения в предательстве полностью сошла с имени Виктора Третьякевича. Он занял свое достойное место среди товарищей по борьбе.
13 декабря 1960 года Указом Президиума Верховного Совета СССР юноша награжден орденом Отечественной войны 1-й степени. Его имя носит школа на родине героя, в селе Ясенки Горшеченского района Курской области, педучилище города Лисичанска Ворошиловградской области, комсомольско - молодежный коллектив завода резиново - химических изделий города Донецка.
Приказом N178 от 1 сентября 1962 года по краснодонскому жилищностроительному управлению № 2 член штаба подпольной комсомольской организации "Молодая гвардия" Виктор Третьякевич зачислен навечно в состав общестроительной бригады. Так было в действительности.
А теперь поговорим о романе А. А. Фадеева "Молодая гвардия". Кого имел в виду писатель, рисуя образ предателя Евгения Стаховича и почему не назвал имени Виктора Третьякевича?
Тут, прежде всего, необходимо помнить о том, что роман - это художественное произведение. А этот литературный жанр,- по словам писателя, "...не только не допускает, а даже предполагает художественный вымысел в описаниях событий, обстоятельств и действующих лиц".
Вымысел и история у Фадеева настолько переплетены, что трудно отделить одно от другого. И писатель не раз в выступлениях перед читателями говорил, что писал "...не действительную историю "Молодой гвардии", а роман...", в котором "как во всяком романе, есть вымысел". Фадеев указывал при этом, где именно и почему вынужден он прибегать к такому вымыслу. И недвузначно заявлял: "У меня имеются, например, вымышленные герои".
Одним из таких персонажей вымышленных в романе и есть предатель Стахович. Образ этот обобщенный, собирательный, под вымышленной фамилией. За ним нет какой-либо конкретной личности. В нем писатель показал само зло, истоки падения человека. В Стаховиче нашли отражение черты людей, которые не смогли выстоять в "тяжелую", для них минуту, пытаясь сохранить себе жизнь путем предательства, путем измены Родине.
Такими были Почепцов, Громов, Кулешов, Стаценко и многие другие.
Когда Фадеев работал над романом (а написал он его за очень короткий срок - один год и девять месяцев), на Викторе Третьякевиче, несмотря на его гибель от рук фашистов, продолжало еще лежать подозрение в предательстве. Вероятно, именно по этим соображениям писатель решил не упоминать его имени в романе.
Так это и осталось до наших дней, и в связи со смертью А. Фадеева уже не может быть исправлено, да и нет в этом никакой необходимости.
Кстати, по различным причинам на страницы его книги не попали еще 13 коммунистов - подпольщиков и 8 молодогвардейцев. Советские люди по праву гордятся своими героями. Подвиг их в сознании миллионов неразрывно связан с именем писателя-коммуниста Александра Александровича Фадеева, кровью сердца своего создавшего по горячим следам краснодонских событий вдохновенную эпопею - роман "Молодая гвардия".
В. Велькевич, старший научный сотрудник музея "Молодая гвардия", газета "Слава Краснодона" 21 июня 1988 года № 98 (10690)
об участии Уполномоченного по правам человека в патриотической акции на Луганщине, посвященной 65-летию создания подпольной комсомольско-молодежной организации "Молодая гвардия"
Визит уполномоченного по правам человека Нины Карпачевой в Луганскую область оказался не только официальным - по случаю 65-летия "Молодой гвардии". Легендарный Краснодон - историческая родина ее предков.
Хранителям памяти - знаки на грудь
В канун памятной даты на родине молодогвардейцев прошел ряд общегосударственных торжеств. Но главным был многотысячный митинг-реквием, на который съехались представители разных возрастных поколений со всей Украины и зарубежных стран. Уполномоченный по правам человека Нина Карпачева также приняла участие в мероприятиях и активно раздавала награды тем, кто их заслужил ценой собственной жизни или многолетним трудом во имя сохранения памяти о героических подростках.
Омбудсмен передала на вечное хранение в краснодонский музей знак "За мужество", пополнивший и без того впечатляющий список наград "Молодой гвардии", а затем возложила венок к мемориальному комплексу "Непокоренные", возведенному рядом с бывшей шахтой № 5 – местом мученической смерти 71 героя-молодогвардейца. Не остались без внимания и сотрудники музея: им вручены нагрудные знаки, почетные грамоты и подарки.
Владимир Минаев – автор документально-публицистической книги "Молодая гвардия": опять предательство?", в которой дается аргументированный отпор тем, кто до сих пор пытается фальсифицировать подвиг юных подпольщиков Краснодона, также получил награду уполномоченного.
Первые экспонаты -и сразу уникальные
Одним из самых интересных моментов празднования стало открытие музея молодогвардейцев в краснодонской школе № 22. Присутствовавшая здесь Нина Карпачева превратила открытие в настоящий урок мужества, наполненный личными воспоминаниями:
– Этот поселок мне особенно дорог, ведь здесь моя бабушка много лет работала учительницей, а впо-следствии стала директором этой самой школы № 22, которая воспитала 17 молодогвардейцев. Самоотверженный подвиг этих ребят даровал жизнь другим людям: они сожгли всю картотеку местной биржи труда, благодаря чему две с половиной тысячи краснодонцев избежали фашистской неволи, в том числе и мои родные.
Затем омбудсмен пополнила коллекцию нового музея уникальными фотографиями из семейного архива, вручила коллективу школы Почетную грамоту уполномоченного по правам человека. А напоследок подарила компьютерный класс.
Побывала делегация и в Ровеньках – небольшом городке, чья боевая биография известна далеко за пределами Луганщины. Ровеньковских подпольщиков, которые не смирились с порабощением, бросили в камеру смертников окружного гестапо, разместившегося в подвалах городской больницы. Там, где страдали от пыток фашистов, но не покорились врагу Олег Кошевой, Любовь Шевцова, Дмитрий Огурцов, Семен Остапенко и Виктор Субботин, вот уже 40 лет действует музей "Памяти погибших"
Подвиг сомнению не подлежит
Самому младшему молодогвардейцу было 14 лет, старшему - 20. Несмотря на молодость, ребята решили дать отпор гитлеровским захватчикам (последней каплей стала зверская расправа над 32 шахтерами, которых фашисты закопали в землю живьем). А чтобы действовать грамотно и результативно, создали комсомольско-молодежную организацию "Молодая гвардия" из отдельных подпольных ячеек.
На счету краснодонских подростков множество героических дел. Они вызволили из фашистского плена более 70 советских солдат и офицеров, освободили группу военнопленных из тюрьмы, в которую захватчики превратили Первомайскую больницу. Ребята действовали смело и изобретательно, осложняя жизнь врагам на каждом шагу: выводили из строя шахтное оборудование, разрушали линии связи, уничтожали автомобили, распространяли антифашистские листовки, заражали жучками-вредителями зерно, подготовленное для вывоза в Германию.
Отправлено: 01.05.08 19:28. Заголовок: Буря” на связь не вы..
Буря” на связь не вышла
10 декабря 2005
(на основании малоизвестных архивных документов Службы безопасности Украины автор рассказывает о подготовке к работе в тылу врага и подпольной деятельности Любови Шевцовой - одной из главных героинь романа А.Фадеева «Молодая гвардия»)
Все, кто был знаком с Любой Шевцовой до оккупации Краснодона фашистами, подчеркивали одни и те же ее качества: легкий и веселый нрав, чрезвычайную общительность. Кажется, уж слишком легко шла она по жизни. Природа наделила девушку громадным запасом душевных сил. И ей еще ни разу не случалось напрягать их до предела. Оттого вся жизнь казалась непрерывной захватывающей игрой. За какое бы дело она ни бралась, все давалось легко, даже война не вызвала у нее растерянности. И только в нечеловечески тяжелом испытании, которое выпало впоследствии на ее долю, в полной мере раскрылись истинные качества, твердость духа юной героини.
Весна 1942 года еще бурлила недавним разгромом гитлеровцев под Москвой. Но враг далеко не сломлен. Его бронированные кулаки нависали над Донбассом, и ворошиловградцы с особым вниманием вслушивались в сообщения Совинформбюро о боях «местного значения».
Прифронтовой город жил по законам военного времени. Непривычной тишиной, без таких ранее обыденных заводских гудков начиналось каждое новое утро. Ценное оборудование вывезено, задымленные корпуса пустых цехов начинены взрывчаткой. Но люди не сидят сложа руки. Трудятся на железной дороге, в школах, переоборудованных в госпитали, тысячи, как и в грозном 1919-м, роют в районе Острой Могилы земляные рвы. Враг не должен пройти.
А в противоположной стороне, в восемнадцати километрах от города, на берегу Северского Донца, где до войны пряталась от палящего степного солнца под огромными деревьями база отдыха паровозостроителей, идут занятия. Самые обычные - со звонками, перерывами, зачетами и экзаменами. Здесь работает специальная школа НКВД УССР, созданная еще в октябре 1941 года, а за партами - будущие командиры партизанских отрядов и групп подрывников, разведчики и радисты.
Да, сделано многое, чтобы враг не прошел. И все же надо быть готовыми к худшему, к борьбе в условиях оккупации. Поэтому создаются базы для будущих партизанских отрядов, подпольных и диверсионно-разведывательных групп, способных обеспечить командование Красной Армии достоверной разведывательной информацией, наносить урон живой силе и технике противника. Идет подбор кадров. Но лучшие, самые опытные - давно на фронте. Потому-то и делается ставка на молодежь, у которой война так резко разделила юность, возложив на еще не окрепшие плечи хозяйскую ответственность за судьбу страны. Партийные и комсомольские организации Ворошиловградской и Донецкой областей направляют в эту школу лучших своих представителей.
Пока неизвестно, как сложится судьба каждого из тех, кто сидит за партами, на этой войне. Будут среди них честно отдавшие свой долг, будут и такие, кто не выдержит испытания, струсит, смалодушничает. Это тоже правда войны. Битва с фашизмом была не только битвой государств и армий, но и противоборством идеологий и моральных принципов. И всякий должен был определить: что значит быть человеком в бесчеловечных обстоятельствах войны? И спор этот в конечном счете решался не словесными аргументами, а оружием, готовностью отдать свою жизнь или, сохранив ее, отнять жизнь у другого.
Первый, самый трудный шаг в своей судьбе Любовью Шевцовой уже сделан. Решено окончательно и бесповоротно: ее место - в активной борьбе с врагом. Пусть пока не на фронте, зато тоже на передовой - в бою за жизнь солдат. Она окончила школу медсестер и проходила практику в Краснодонской городской больнице, переоборудованной в обычный госпиталь.
Разве так уж это легко? И разве посмел бы ее кто-нибудь упрекнуть, пройди она всю войну в госпиталях? Санинструкторы и медсестры даже по самому строгому счету приравнивались к бойцам. У нее же самой к себе был более строгий счет. Услышав от подруг о наборе в специальную школу НКВД, Любовь Шевцова идет в Краснодонский райком партии с просьбой направить ее туда на учебу. И добивается своего.
О подвиге Шевцовой-подпольщицы сегодня написаны книги, сняты фильмы. Другой, период, период ее подготовки к этому подвигу, менее известен и даже оброс всевозможными легендами. Да, она, пройдя специальную подготовку, была оставлена чекистами для работы в тылу врага. Но эта работа в том виде, каком замышлялась, была сорвана не по вине разведчицы. И даже если бы та просто «отсиделась» в тылу врага, дожидаясь возвращения своих, никто не посмел бы поставить ей это в вину. Она не отсиделась. Даже, казалось бы, в безвыходной ситуации девушка нашла свое место в борьбе с врагом. Нашла, несмотря на то, что некоторые мужчины - и со знанием, и с опытом - считали возможным в силу обстоятельств уклониться от борьбы. Судьба предоставила этим разным людям равные возможности для самовыявления для того, чтобы выставить все внутренние аргументы, обосновывающие линию поведения каждого из них. И именно время обнажит истоки характеров этих людей.
Но предоставим слово документам.
26 марта 1942 года вместе со своими сверстницами Панченко и Мозолевой Любовь Шевцова направлена на медицинское освидетельствование в городскую поликлинику. Заключение врачей однозначно: «Здорова. Пригодна для посылки в школу».
31 марта - встреча с начальником Краснодонского райотделения НКВД Козодеровым, который в рапорте о результатах беседы написал: «Своим поведением Л. Шевцова создает впечатление смелого товарища, способного выполнить любое задание. Заявила о своем полном согласии пойти в школу, готовящую радиоспециалистов для выполнения оперативных заданий в тылу противника. Обещала по окончании школы с честью выполнять все задания в борьбе с заклятым врагом, германским фашизмом, быть преданной Родине. Полагаю, т. Шевцова вполне заслуживает зачисления слушателем школы радистов при НКВД УССР».
Тогда же юной патриоткой был составлен лаконичный документ: «Начальнику НКВД от Шевцовой Любови Григорьевны, 1924 года рождения. Заявление. Прошу принять меня в школу радистов, так как я желаю быть радистом нашей Советской страны, служить честно и добросовестно. По окончании этой школы обязуюсь гордо и смело выполнять задания в тылу врага и на фронте. Прошу не отказать в моей просьбе. Шевцова». В архивном деле также краткая, в полстранички автобиография, вместившая всю ее недолгую довоенную жизнь, а следом за ней - комсомольская характеристика: «Выдана Л. Г.,... образование - 7 классов, в комсомоле с 1942 года, учащаяся. Является активной, политически устойчивой. Взысканий не имеет. Секретарь РК Приходько».
И вот Люба - курсант спецшколы НКВД. Начались дни напряженной учебы, жизнь по строгому, до предела насыщенному распорядку. Ранний подъем, физическая зарядка под руководством курсанта Ивана Кирилюка. Затем завтрак в столовой и занятия в радиоклассах. Учится в седьмом взводе радиороты у Покотилова, а земляки - братья Левашовы - в Пятом взводе у Околовского. В этом же наборе партизанскую науку постигали краснодонцы Шура Панченко, Мария Козьмина, Володя Загоруйко и другие.
Опытные преподаватели обучали курсантов работе на портативных коротковолновых радиостанциях, прививали навыки шифровки и дешифровки радиограмм. Осваивали личное оружие, стреляли из нагана и маузера. Занимались парашютной и строевой подготовкой. Причем занимались до изнеможения по 16-12 часов в сутки, старались как можно быстрее усвоить необходимые навыки работы, овладеть искусством разведки. Желание поскорее вступить в борьбу с врагом было настолько сильно, что даже после окончания занятий курсанты нередко просили преподавателей продолжать тренировки или консультации.
Но как бы не было трудно и какой бы не была усталость, молодость брала свое. Поздно вечером шли на танцы под патефон. Здесь Любе не было равных. Матросское «яблочко» в ее исполнении было таким задорным и зажигательным, что лес над Северским Донцом оглушали аплодисменты.
Училась Любовь Шевцова старательно. Все схватывала буквально на лету, быстро усваивала материал. Но был момент, когда у нее и Ивана Кирилюка, сидевшего с ней за одной нартой, учеба будто затормозилась, перестала слушаться радиостанция. Встал даже вопрос об их отчислении из школы. Но они сумели собраться, догнать товарищей и успешно завершили учебу.
В начале июня 1942 года было принято решение Любовь Шевцову и еще нескольких радистов включить в состав разведывательных групп, которые в случае прорыва вражеских войск должны были остаться в оккупированном Ворошиловграде. Поэтому после «выпускного бала», который прошел на той же танцплощадке, она была направлена в одно из подразделений УНКВД, где продолжала отрабатывать линию поведения в тылу противника и совершенствовала навыки работы на радиостанции.
К тому времени обстановка на фронте резко осложнилась. 8 июля, захватив Кадиевский, Сватовский, Кременской, Троицкий и другие районы Ворошиловградчины, гитлеровские войска вплотную подошли к областному центру. Перед чекистами стояла задача в кратчайший срок завершить работу по формированию разведывательно-диверсионных групп, в том числе и той, в которую входила Шевцова. Оценивая ее готовность к выполнению задания, начальник подразделения НКВД лейтенант госбезопасности Богомолов писал 9 июля 1942 года: «Шевцова Любовь Григорьевна, подпольная кличка «Григорьева», окончила курсы радистов в школе НКВД УССР с оценкой «хорошо». Обладает всеми необходимыми качествами для работы в тылу, а именно: сообразительна, находчива, может выйти из затруднительного положения. Может быть зачислена в группу Кузьмина (условное название группы - «Буря») для оставления в г. Ворошиловграде».
И вот 11 июля 1942 года подготовка «Бури» для работы в тылу завершена. Кузьмин встретился отдельно с каждым из включенных в его группу разведчиков - Авдеевым, Акуловой, Демидовым и Никитиным, а также хозяином конспиративной квартиры Чеботаревым и радисткой Григорьевой. В задании группе, утвержденном заместителем начальника управления НКВД майором Решетовым, говорится: «Для поддержания связи с центром вам придается коротковолновая радиостанция и радист Григорьева - т. Шевцова Л. Г., которая нами дополнительно проинструктирована. Станция будет установлена на квартире Чеботарева. Все добытые вами материалы, интересующие нас, и о проделанной работе будете передавать по рации. Перед группой ставится задача вести разведывательную работу в г. Ворошиловграде и прилегающих районах, а именно: 1) информировать нас о политико-экономических мероприятиях, проводимых оккупационными войсками, установленном в городе и районах режиме; 2) выявлять и по возможности уничтожать предателей и изменников Родины; 3) устанавливать места дислокации гестапо, полиции, баз, складов, аэродромов, воинских частей и их штабов и направления их перемещения; 4) политико-моральное состояние войск, их вооружение и национальный состав и т. д.»
Чекисты, занимавшиеся подготовкой группы, заранее позаботились о легализации радистки в Ворошиловграде. И так как она оставалась в городе под своей фамилией и имела на руках подлинные документы, через паспортный стол оформили ей прописку на квартире у Кузьмина как его племянницы, отработали соответствующую легенду.
Последние воинские части покидали город.
В ночь на 15 июля у дома Чеботарева остановился легковой автомобиль. Из него вышли Кузьмин и оперативный работник УНКВД. Они, как было условлено с хозяином квартиры, внесли и спрятали в сарае обернутые в бумагу чемоданчик и несколько пакетов. В них находились радиостанция, два комплекта питания к ней и шифры. Через полчаса машина уехала.
Через год, восстанавливая события тех дней, Кузьмин расскажет чекистам: «На следующий день, 16 июля, я вместе с радисткой Любой вечером зашел к Чеботареву, чтобы провести осмотр и установить рацию. Однако последний категорически заявил, чтобы мы рацию от него забрали, так как он хранить ее боится. В силу его настойчивых требований я рацию забрал к себе домой. Вместе с Любой мы спрятали ее в печь, сделав для этого специальное гнездо».
На следующий день в город лавиной хлынули вражеские войска. Началась оккупация, длившаяся долгих семь месяцев. Она станет для многих жителей города, как и членов группы «Буря», серьезным испытанием на стойкость и мужество.
Ветераны, убеленные сединой, утверждают, что мужество - не врожденное качество. Врожденной бывает безудержная отвага. Мужество же - высшая ступень человеческого сознания, как любовь и как мудрость. Оно вызревает в человеке, как вызревает, наливается силой спеющий пшеничный колос. Мужество - это любовь к жизни, такая любовь, что своя, частная судьба становится неощутимой, когда сравниваешь ее с десятками и тысячами жизней других.
...Через неделю после вступления гитлеровцев в город, соблюдая установки, данные ей чекистами, Григорьева стремится наладить связь с главрацией, дислоцирующейся в одном из городов Воронежской области. Ежедневно в 5 часов 30 минут и 23 часа 45 минут по московскому времени она прослушивает эфир и под позывным «314» пытается связаться с ней и передать в центр добытую разведывательную информацию. Но все ее усилия тщетны. Главрация ее не слышит и на вызов не отвечает. Так продолжается примерно до 10 августа.
Сейчас можно предположить, что мощности портативной коротковолновой станции, которую использовала Григорьева, не хватало для того, чтобы «дотянуться» до своего центра, от которого до Ворошиловграда по прямой более 360 километров. По воспоминаниям других советских радистов, они также испытывали затруднения в установлении связи на такие расстояния с помощью этого типа радиостанции. Понимая, что без связи с Центром работа группы теряет всякий смысл, Кузьмин принимает решение направить через линию фронта в качестве связника-разведчика Авдеева, а Григорьевой, чтобы не рисковать, предлагает на это время покинуть Ворошиловград.
Мать Любы, Ефросинья Мироновна Шевцова, в мае 1943 года вспоминала: «Люба пришла домой примерно 13 августа. Принесла чемодан с личными вещами. Я спросила ее: «Ты совсем домой пришла?» Она ответила: «Да, пока совсем». А спустя полторы недели после этого пошла в Ворошиловград и через три дня возвратилась обратно (примерно 25-27 августа 1942 года)».
Но Авдеев, ссылаясь на плохое состояние здоровья, отказался выполнить приказ старшего группы - отправиться через линию фронта. В такой ситуации через линию фронта должны были быть направлены в качестве курьера Акулова или в крайнем случае радистка Григорьева. Однако Кузьмин этой возможностью не воспользовался. Он уничтожил радиостанцию и 19 августа покинул город. Так Любовь Шевцова осталась без рации, а группа была обречена на бездействие, так как разведчики по условиям конспирации не знали друг друга.
Позже, объясняясь с сотрудниками УНКВД, Кузьмин заявил: «Прийдя к выводу, что в городе оставаться небезопасно, я решил разбить радиостанцию и выехать из города, Питание и другие принадлежности к ней я сжег, а рацию бросил в уборную. Шифры и коды зарыл у себя во дворе, Вместе с женой я выехал в село Закотное Новопсковского района Ворошиловградской области, где и проживал до освобождения этого района Советской Армией. После отъезда из города я Любу не видел и восстановить с ней связь не пытался».
Проведенным разбирательством было установлено, что опасения Кузьмина не имели оснований. Гитлеровцы впервые проявили к нему интерес лишь 10-11 января 1943 года, спустя четыре с половиной месяца после его ухода из города, как к хозяину квартиры, где была прописана Л. Шевцова, то есть, уже после ее ареста.
Через некоторое время после бегства Кузьмина из города Люба дважды приходила на оставленную им квартиру и в беседах с его престарелыми родственниками интересовалась где он. Однако, зная адрес, те его не назвали. В один из своих приездов 25 или 27 августа Шевцова оставила для Кузьмина письмо: «Я была у вас, но вас дома нет. Что у вас, плохое положение? Но все должно быть так, как положено,- цело и сохранено. Если будет плохо вам жить, то попытайтесь пробраться ко мне, у нас насчет харчей гораздо лучше. Может быть, я должна скоро быть здесь, пока не договорюсь, как быть. А до моего разрешения ничего не делайте. Я, может быть, увезу или унесу поодиночке все свое приданое. Если ко мне приедете, то мой адрес: г. Краснодон, улица Чкалова, дом 26, Шевцова Л.».
Из содержания письма видно, что Шевцова просила при всех обстоятельствах сохранить радиостанцию, которую намеревалась по частям перевезти в Краснодон, куда приглашала и старшего группы, намекая на благоприятные условия для разведывательной работы. По воспоминаниям матери Л. Шевцовой, каждый месяц раза четыре Люба ходила в Ворошиловград, где находилась 3-5 дней и возвращалась обратно. Из дома она уходила одна и возвращалась тоже одна. Свои поездки объясняла тем, что едет за солью, а то просто говорила, что едет перепрятываться от гитлеровцев, чтобы не отправили в Германию. Последний раз Шевцова приезжала к Кузьмину в ноябре 1942 года, после чего, видимо, потеряв всякую надежду встретиться с ним, больше на его квартире не появлялась.
Центр, обеспокоенный длительным молчанием группы, усиливает внимание в эфире. С 10 августа 1942 года радисты Ладыгина, начальника подразделения связи НКВД, ежедневно в установленное для сеансов связи время слушают ее позывные. Однако это не приносит желаемого результата. Рация «Бури» молчит, хотя со дня оставления группы в тылу уже прошло три с половиной месяца. Не прибыл и курьер, которого Кузьмин в таком случае обязан был направить через линию фронта. В этой ситуации руководство принимает решение о подготовке к заброске в тыл опытного связного Михайлова. Перед ним ставится задача связаться со старшим группы, получить от него отчет о проделанной работе, передать питание к рации и указания на дальнейшее. И вот его подготовка завершена. Усвоено задание, уточнены легенда, маршрут движения и порядок работы разведчика в тылу, явки, пароли для связи с Кузьминым и членами его группы. В случае его отсутствия Михайлов должен отыскать разведчика Демидова в Малой Вергунке или радистку Шевцову и через них выполнить задание. Наконец в ночь на 29 октября много повидавший на своем веку «Дуглас» благополучно пересек линию фронта, и Михайлов был выброшен на парашюте в 35 километрах восточнее Ворошиловграда, между населенными пунктами Макаров Яр и Давыдовка. При себе он имел два комплекта питания к радиостанции. На выполнение задания отводилось тридцать суток.
Побывав в Ворошиловграде и на запасных пунктах связи, в селах Ионовка и Успенка, куда в случае угрозы провала должен был переехать Кузьмин, связник его не обнаружил. Задача усложнилась. В начале декабря 1942 года, действуя по запасному варианту, Михайлов разыскал в Ворошиловграде и установил связь с разведчиком Демидовым. Пробыв у него три дня, использовав последнюю попытку найти с его помощью Кузьмина, ушел в сторону линии фронта.
Уже после освобождения области, анализируя причины бездействия группы «Буря» и провалы советских разведчиков, оставленных на оккупированной территории, чекисты установили, что многие из них были преданы Шпаком, выпускником Ворошиловградской спецшколы, переметнувшимся на сторону врага. За Любой Шевцовой, как и за другими нашими разведчиками, охотилась агентура передового поста вражеской контрразведки «Мельдекопф-Тан», входившего в состав штаба «Валли-3» из ведомства адмирала Канариса. Разоблаченный чекистами агент этого гитлеровского контрразведывательного органа Шаповалов в ходе следствия в апреле - мае 1943 года показал: «В списке разыскиваемых советских разведчиков было примерно человек семь, в том числе Светличный, Цыганков, Филатов, Панченко Валя, Шевцова Люба и другие, которых сейчас не помню. Задание от Тана (руководитель «Мельдекопф-Тана») по розыску радистов Шевцовой и Панченко в октябре 1942 года получил агент Шпак, знавший их в лицо. К их розыску был привлечен и я. Вместе с ним мы ходили по базару и улицам в надежде встретить их. Примерно через десять дней (в начале ноября 1942 года) Тан и его заместитель Куно вызвали нас на одну из конспиративных квартир по ул. Карла Маркса в Ворошиловграде. Мы их проинформировали о том, что нам пока не удалось установить разыскиваемых и мы продолжаем поиск. Дополнительных заданий мы не получали».
Арестовали же Любу на квартире ее матери в Краснодоне 1 января 1943 года как члена штаба «Молодой гвардии». Ефросинья Мироновна Шевцова вспоминала: «1 января к нам на квартиру пришел полицейский вместе с чернявым, круглолицым, полным, среднего роста мужчиной 35 лет. Был он в штатском костюме черного цвета, пальто с черным барашковым воротником и такой же шапке. На нем были черные валенки. Любы дома не было. Тогда забрали меня и повели по улице, где встретили Любу. Меня отпустили, а ее увели. Через 2 часа ее привел домой полицейский Лукьянов. Она переоделась, взяла документы, продукты, сумку и сказала, что ее отправляют в Ворошиловград. Когда Люба переодевалась в ванной, полицейский сидел в комнате, я вышла к ней, и она мне сказала, чтобы все бумаги, которые лежат в ее чемодане, я сожгла, что я и сделала после их ухода. На следующий день после ареста дочери полиция на квартире сделала обыск, но ничего не обнаружила. На третий день я узнала, что Любу содержат в полиции Краснодона».
Дальнейшая судьба Героя Советского Союза Любови Григорьевны Шевцовой известна из романа А. Фадеева «Молодая гвардия» и многих публикаций в прессе.
«Буря» на связь не вышла. Причин тому несколько. Однако, оценивая действия Любови Шевцовой, нельзя не восхищаться стойкостью и мужеством юной патриотки, до конца выполнившей свой долг.
Отправлено: 05.05.08 05:04. Заголовок: Устарела ли «Молодая..
Устарела ли «Молодая гвардия»
Сквозь даль минувшего — живые лица краснодонцев
Рождение этой книги — точно стремительная атака с криком, с болью, на пике эмоций. Ее первые главы, написанные по горячим следам реальных событий и публикуемые «Комсомольской правдой», шли прямо в солдатские окопы Великой Отечественной. Ее популярность в послевоенной стране не знала сравнений. Книгу расхватывали в библиотеках, над ней плакали, не спали ночами... 60 лет назад знаменитый роман Александра Фадеева «Молодая гвардия» вышел в свет отдельным изданием.
Страна узнала о подпольной организации «Молодая гвардия» в 1943-м, сразу после ее гибели. Казалось бы, сейчас о ней известно все, но это не так. Ее история по сей день окутана спорами и версиями. Часть архивных документов освободилась от грифа «совершенно секретно» только к середине 1990-х. Не совсем ясны количественный и персональный состав организации, причины провала, наличие связей с партизанами... Даже бывшие подпольщики (до Победы дожили всего 8 из нескольких десятков человек) могли ответить не на все вопросы историков. То, что знали одни, оставалось тайной для других.
Недавние старшеклассники, бежавшие из плена красноармейцы, объединившиеся в «Молодую гвардию», не думали о наградах, о славе и о том, что впоследствии кто-то будет вникать в подробности их боевых деяний. Их заботило другое — защита Отечества в меру своих сил и возможностей.
Вглядимся в историческую даль того смертельно опасного для Родины лета 1942 года. Пали Прибалтика, Белоруссия, Молдавия, немалая часть России, почти вся Украина. Жители шахтерского городка Краснодона очутились в глубоком вражеском тылу, подавленные мародерством и зрелищем бесчисленного потока немецких, румынских, итальянских войск. Соседи, знакомые неожиданно превращались в тайных и явных агентов полиции. В городском парке погибли заживо закопанные 32 человека.
Никого эта смерть
не щадила — Ни младенцев, ни старцев
седых...
Но росла уже тайная сила
В краснодонских проулках
глухих, —
напишет В.Сосюра в поэме «Бессмертные». Этой тайной силой стала лучшая часть юных краснодонцев, известная миру под звучным именем «Молодая гвардия». Красивое название, предложенное Сергеем Тюлениным, очевидно, было навеяно популярной в те годы песней «Вперед, заре навстречу... В бой, молодая гвардия рабочих и крестьян!»
Не отретушированный А.Фадеевым, а потому живой и обаятельный образ Сережки Тюленина вряд ли оставлял равнодушным любого читателя романа. Озорник Тюленин, до оккупации увлеченный авиамоделизмом, радиоделом, игрой на балалайке и даже... художественной вышивкой, — руководитель первой антифашистской группы Краснодона. Ее участники были моложе 17-летнего вожака. В Краснодоне и одноименном поселке действовали и другие группы, осенью 1942 года соединившиеся в единую большую «Молодую гвардию».
Сейчас кто-то пожимает плечами: а за что ее превозносят? Другие организации действовали дольше и сделали больше. Но учтем: даже за несданный радиоприемник или листовку можно было поплатиться головой. А освобождение военнопленных, красные флаги к 7 ноября на городских зданиях, нападения на вражеские автомашины, порча телефонно-телеграфной связи, сожжение биржи труда со списками тысяч завербованных в Германию!
Невероятно: немцы, хозяйничавшие в краю обильных угольных пластов, толком так и не получили угля. Восстановительные работы на шахтах, специально взорванных перед отходом наших войск, массово саботировались. «Молодая гвардия» тоже внесла свою лепту. Юрия Виценовского с шахты №1 начальство грозило повесить как бездельника. Мать, привыкшая к противоположным отзывам о сыне, приходила в изумление и боялась за Юру. Но она, подобно многим родителям юных смельчаков, догадывалась об истинных причинах такого поведения сына. Подпиленный Юрой стальной трос не выдержал тяжести шахтной клети. Она рухнула, поломав коммуникации и похоронив надежды оккупантов на пуск шахты в строй.
Но, думается, не количеством диверсий и расклеенных листовок, а скорее нравственным началом измерима высота подвига молодогвардейцев. Без приказов, лишь по велению сердца, эти ребята сделали свой выбор и подтвердили его делом, ежечасно рискуя жизнью.
Об их последних днях А.Фадеев корректно, щадя нервы читателей, поведал в конце романа. Говорят, он писал и плакал, мысленно прощаясь с ними. Но был и никем не рассказанный и, кроме них самих, не прочувствованный предсмертный ужас у края шахтного шурфа, на жгучем ночном морозе... Лишь Анатолий Ковалев сбежал с места казни и, спасаясь от преследования, сгинул где-то без вести.
Плач стоял над освобожденным Краснодоном, пока из глубины доставали едва опознаваемые тела погибших и с почестями хоронили в центре города, при огромном стечении народа. Уцелевший командир организации Иван Туркенич публично поклялся отомстить за друзей. Он сложил голову в боях за Польшу в 1944 году, но посмертно удостоился звания Героя Советского Союза почти полвека спустя.
Первым о молодогвардейцах написал корреспондент армейской газеты «Сын Отечества» В.Смирнов весной 1943 года, затем журналисты М.Котов и В.Лясковский. А 15 сентября 1943 года «Правда» рядом с Указами о награждении подпольщиков напечатала очерк А.Фадеева «Бессмертие» — пролог будущего романа.
Писатель почувствовал в краснодонских событиях отзвук собственной партизанской юности времен Гражданской войны, вспомнил боевых друзей — «соколят» из коммерческого училища Владивостока. Почти месяц провел он в Краснодоне, собирая материал для книги. Ходил в семьи молодогвардейцев, к их школьным товарищам, учителям, читал следственные дела и документы комиссии ЦК ВЛКСМ. По его словам, такой материал мог бы камень расплавить. «...Я писал о героях Краснодона с большой любовью, отдал роману много крови сердца», — признавался А.Фадеев.
В осиротевшем городке еще свежа была могила с временным деревянным обелиском. Далеко не все выяснилось о молодых героях и подпольщиках-коммунистах. Требовалось время для объективного взгляда на события. Но А.Фадеев не задавался целью детально раскрыть деятельность подполья. Он писал не документ, а художественное произведение, допускающее вымысел. Роман, созданный всего за год и 9 месяцев и ставший литературным памятником молодежи военной поры, покорял сердца читателей разных поколений. Он издавался на всех основных языках мира, в СССР — свыше 200 раз.
У книги сложная судьба. Подверженный критике за недостаточный показ «руководящей и направляющей» роли компартии, писатель вынужденно переработал роман. Горячие споры вызвал также образ предателя Стаховича, биографически напомнивший очевидцам реального молодогвардейца Виктора Третьякевича. К сожалению, в советских следственных материалах, преподнесенных писателю, вместе с подлинным изменником Геннадием Почепцовым черная тень подозрений падала на Виктора — одного из главных руководителей «Молодой гвардии».
Имя этого славного юноши, разделившего участь товарищей, на 16 лет незаслуженно кануло в забвение. Оно не значилось даже на первом обелиске на братской могиле, хотя Виктор там похоронен. В долгую мучительную работу по восстановлению справедливости были вовлечены боевые товарищи Виктора, исследователи, журналисты, родственники. На вопросы осведомленных А.Фадеев отвечал, что книжный Стахович — персонаж вымышленный. Как бы то ни было, автор напрасно наделил его узнаваемыми биографическими чертами невыдуманного Третьякевича. До реабилитации Виктора в 1959 году он не дожил.
С именем «Молодой гвардии» воевали оставшиеся подпольщики, родные погибших и земляки, ставились трудовые рекорды, возводился город Молодогвардейск. Подвиг подполья нашел отражение в произведениях литературы и искусства разных лет.
А что же сейчас? Украина — ближнее зарубежье. Возникший в 1944 году Краснодонский государственный музей, раньше посещаемый миллионами людей из десятков стран, действует и поныне, хотя прежнего паломничества давно нет. Из сети школьных музеев «Молодой гвардии» остались самые стойкие. Фадеевский роман давно вычеркнули из школьной программы, а его героев периодически обзывали в российской и украинской прессе то комсомольской братвой, то причисляли к ОУН, то вообще отрицали их существование.
Грустно сознавать: новое поколение по большому счету не знает о молодогвардейцах. Я убеждаюсь в этом на собственном опыте, работая в Псковской библиотеке для детей и юношества и выступая перед старшеклассниками с рассказом о подполье. Невольно вспоминается собственное ученичество, когда не только нам, выпускникам середины 1980-х, но и младшим были ведомы фамилии многих известных участников войны.
Часы школьной программы на изучение Великой Отечественной сокращаются. Что втиснут в них несколько лет спустя? А ведь Победа — звездный час страны! Несмотря на метаморфозы идеологии, нам незачем отрекаться от нашей истории. Выступая перед читателями, я стараюсь, чтоб они это поняли.
Но не все так плохо. История войны, и в частности организации «Молодая гвардия», до сих пор волнует многих в России, в ближнем и дальнем зарубежье. Достаточно хотя бы зайти на интернетские сайты, чтобы в том удостовериться. С детства покоренная молодогвардейской темой, я радуюсь, находя все новых единомышленников разного возраста.
На долю выживших членов организации выпала трудная и высокая миссия — до конца дней своих служить делу памяти товарищей, делу борьбы за мир. Их подвижничество находило отклик в душах сотен людей в нашей стране и за рубежом. Последний молодогвардеец — капитан 1 ранга Василий Иванович Левашов из Петродворца Ленинградской области — ушел в вечность в 2001 году.
«Молодая гвардия» — не исключение, а только один из ярких эпизодов масштабного партизанского сопротивления. По свидетельству очевидцев, будущие подпольщики ничем особенным не отличались от сверстников. В книге их образы складываются в портрет всего военного поколения, соединившего, говоря по-фадеевски, казалось бы, несоединимые черты: «мечтательность и действенность, полет фантазии и практицизм, любовь к добру и беспощадность...»
Уже целая эпоха отделяет нас от тех событий. Сегодняшние реалии диктуют иные ценности и рождают иных кумиров, нежели фадеевские персонажи с их романтикой. Значит, книга безнадежно устарела? Вряд ли. Ее герои дают нам пример того, как не пасовать перед жизненными невзгодами и соотносить свое личное с большим понятием — Родина. Нам есть чему у них поучиться.
Роман «Молодая гвардия» — героическая трагедия о войне? Не только. На его страницах — настоящая дружба и первые чувства, родительская любовь и извечная мечта человечества о счастье: «Как хорошо могли бы жить все люди на свете, если бы они только захотели, если бы только понимали!»
Сквозь даль минувшего смотрят на нас живые прекрасные лица краснодонцев. Как хочется, чтобы их имена не потерялись в ХХI веке!
Наталья БУХВАЛ, библиограф Псковской областной библиотеки для детей и юношества имени В.А.Каверина, Псков
P.S.
История войны с течением лет подвергается переосмыслению. И это понятно: появляются новые документы, новые исследования, новые свидетельства. Да и мы меняемся — наши взгляды, убеждения, мировоззрение. Только вечные ценности могут пережить время и быть востребованы. В лучших произведениях советской литературы они, безусловно, есть. Этот период требует объективного изучения. На наш взгляд, необходимо издать полные собрания сочинений Фадеева, Островского и ряда других советских писателей (включая их письма), снабдив их как можно более полным и современным научным комментарием. А каково место советских классиков в школьной программе? Ответами, рассуждениями на этот вопрос мы приглашаем поделиться читателей.
Червона армія увійшла в Краснодон 14 лютого 1943 року, а вже 16-го дивізійна газета надрукувала замітку про місцеве комсомольсько-молодіжне підпілля, учасники якого були закатовані фашистськими окупантами. Отже, ці замітки можна вважати приуроченими до дня започаткування міфу про «Молоду гвардію». Хоча це не зовсім так — просто кореспондента «УМ» зацікавили дещо інші аспекти в цій історії, на які, наскільки відомо, фахівці уваги не звертали.
По «Молодій гвардії» — «молотом» За «канонічною» версією, головним зрадником (Іудою) комсомольського підпілля призначено такого собі Геннадія Почепцова. В Управлінні СБУ в Луганській області збереглася справа Почепцова (по ній проходили також його вітчим Василь Громов, старший слідчий Краснодонської поліції Михайло Кулешов і ще один... персонаж на прізвище Чернишов). Справді: потрапивши до НКВС, Почепцов уже 19 лютого зізнається, що виказав поліції Земнухова (слідчий вперто пише «Зинухова») Кошового, Третьякевича та деяких інших, менш відомих «молодогвардійців». Але постанова на арешт зрадника видана лише 20 березня. Що б це мало означати?
До речі, в поліції Почепцов також просидів недовго. Щиросердне зізнання, кілька годин у камері з друзями-підпільниками як «насєдка» — і він у той же день знову на волі. Однак яку саме організацію зрадив Геннадій? В усіх протоколах допитів, аж до червня, і в постанові про арешт фігурує назва «Молот». Щоправда, у протоколі від 24 березня з'являється запис: «Визнаю себе винним повністю. Я був агентом поліції, виказав підпільну комсомольську організацію «Молот» і підпільний партизанський загін «Молода гвардія». А вже наступним рядком іде розповідь про те, як Олег Кошовий як член штабу «Молоту» приймав у членів організації Попова і Фоміна присягу. Що таке «підпільний партизанський загін», принаймні в тих теках, що мені вдалося переглянути, не розшифровано.
Тільки 5 червня слідчий поцікавився (цитую документ): «Питання. Якою була назва вашої організації? Відповідь. Зі слів Главана Бориса (перший керівник первомайської «п'ятірки», до якої входив Почепцов. — Авт.), підпільна молодіжна організація називалася «Молот». Уже в поліції я дізнався, що її чомусь називають «Молода гвардія»...
Факт зради наявний, от тільки до провалу організації він прямого стосунку не має.
...У ніч на 25 грудня Віктор Третьякевич, Іван Земнухов та Євген Мошков пограбували німецький автофургон з різдвяними подарунками. Далі Почепцов переказує слова знайомого: 27-го до клубу ім. Горького, яким завідував Мошков, зайшов німець («з управління шахтами»), побачив на підлозі обгортку з німецької цукерки... Наступного дня за Мошковим приїхав особисто начальник Краснодонської поліції Василь Соліковський (на санях). Арешт відбувався просто на очах Почепцова. Слідом за Євгеном поліцаї винесли мішок «із чимось». Слід гадати — речовий доказ. Тут Геннадія й осінило: час здаватися!
Ще загадка. За «канонічною» версією, «молодогвардійці» регулярно слухали зведення «Совінформбюро». Тому вони не могли не знати про стрімке наближення фронту. Що робить рідна влада зі зрадниками — вони теж собі уявляли доволі чітко (за Фадєєвим — навіть самі карали поліцаїв). У такій ситуації можна бігти від поліції, а не до неї (втекти з міста можливість у Почепцова була — він неодноразово виїжджав у справах на кілька днів). Якщо бути точним, до поліції Геннадій не бігав, а написав листа начальнику шахти 1-біс Жукову («ім'я, по-батькові мені невідомі») і передав його дружині на квартирі начальника. Але в записці немає жодного прізвища — лише зізнання в приналежності до підпілля. Решту інформації він пообіцяв викласти під час особистої зустрічі. Зустріч не відбулася.
Поліція взяла Почепцова аж 5 січня 1943 року (до того жодних контактів між ними не встановлено). Хлопець «заклав» усіх, кого знав, але знав він небагато. 17 імен, серед яких не було таких нині відомих, як Любов Шевцова та Уляна Громова. Всі названі зрадником товариші на той час уже сиділи по камерах, а ще приблизно стільки ж Соліковський встиг ув'язнити без жодної допомоги «канонічного» зрадника. То хто ж був, так би мовити, Іудою «апокрифічним»? Якщо подивитися на справу без релігійного трепету і читати показання «відщепенців» не крізь призму фадєєвського творіння, можна зробити висновок: ці напівдіти елементарно не витримували тиску, перш за все — психологічного. І зізнавалися в усьому, чого від них вимагали, і називали імена друзів та знайомих. Називали здебільшого тих друзів, у кого бачили зброю (а в кого тоді її не було?). Почепцов стверджує, що на очній ставці той же Мошков «заклав» його як власника пістолета ТОЗ та патронів.
Характерна подробиця. У Краснодоні діяла зграя т.зв.«козлятників» — крали в населення кіз та іншу живність. Поліція їх зловила, і, за словами Кулешова, Соліковський хотів і цих злодіїв зарахувати до лав підпільної організації. Щось із цим у нього не склалося, але чи може бути суттєва різниця між крадіжками худоби і різдвяних подарунків? Особливо з точки зору тих, хто призначений підтримувати лад у прифронтовій смузі. А якщо вже казати про мужність підпільників... Це вже з іншої справи, але вона теж стосується краснодонських подій.
Кошового, Шевцову і ще декого розстріляли не в Краснодоні, а в Ровеньках. Начальник тамтешньої поліції Орлов запевняє слідчих, що Кошовий розповів йому все (після певної «обробки» у німецькій фельджандармерії). Натомість і німці, і колишні поліцаї сходяться на тому, що Люба Шевцова мужньо трималася на допитах, нікого не виказала, а під час розстрілу пощади не просила (а решта?) і наче кидала виклик катам. Сходяться вони й у деталях: молода жінка в синьому пальті; темне волосся... Але ж «канонічна» Любка Шевцова — яскрава білявка. Згадайте хоча б акторку Інну Макарову в фільмі Герасимова...
Почепцов стверджує, що за його доносом заарештували тільки Івана Чернишова. Він не був «молодогвардійцем», однак буцімто вербував Геннадія до партизанського загону. Як виявилося — за завданням поліції. Прийшли «совєти» — і він уже проходить з ним по одній справі НКВС як... німецький агент. Судили їх в одному судовому засіданні — Чернишова, Кулешова, Почепцова та його вітчима, Василя Громова. Останніх трьох засудили до страти. Чернишова виправдали. Вчасно прибіг «куди слід»...
«Ще як були ми козаками...» Як і досі пишуть майстри червоної пропаганди, із приходом німців «підняли голови» різноманітні «недобитки»: білогвардійці, куркулі, націоналісти... Всі тим чи іншим чином розраховували отримати певний зиск у каламуті «перехідного періоду». Зокрема й донські козаки. Територія Краснодонського району за царя входила до Області Війська Донського. Козаки користувалися чималими привілеями порівняно зі звичайним селянством, та й рівень самоорганізації в них був на порядок вищий. Звідси й «непорозуміння» козаків з радянською владою. Природно, що коли ця влада на певний час зникла, козаки спробували відновити справедливість... як вони її розуміли. Для цього потрібні були важелі, і вони їх одержали в органах, які створили окупанти. Зокрема — в районній управі та в поліції.
Особливо проникливі дослідники приписують національні конфлікти на окупованих німцями теренах диявольській хитрості нацистів. Не виключаю, що остзейський німець Альфред Розенберг (шеф міністерства Східних територій Рейха) та деякі інші гітлерівці, дитинство i юність яких пройшли в Росії, могли відрізнити козака від уродженця Рязанської губернії. Однак читаєш протоколи допитів, скажімо, заступника шефа жандармського загону «Гауптманшафт» (контролював прифронтову зону в районах Донбасу) Ернста Ренатуса — і перед очима постає тупий фельджандарм, для якого важливо, аби всі комуністи та євреї були вчасно розстріляні, а решта населення регулярно поставляла німецькій армії хліб, м'ясо й сало. На біса йому зайвий головний біль у вигляді міжнаціональних сварок? Тому сварки здебільшого виникали на грунті місцевої «ініціативи».
Разом із німцями поверталися на рідні землі розкуркулені, а також деякі з тих козаків, що емігрували з отаманом Петром Красновим ще в громадянську. Природно, що вони намагалися оселитися в рідних своїх будинках, які на той час, звичайно, були зайняті іншими... Допомагав їм у такій «реституції» згадуваний вище Михайло Кулешов. У поліції він почав служити лише з 16 грудня, а до того працював юристом. У справі збереглася його заява до районної управи з проханням дати дозвіл на заняття нотаріатом, написана каліграфічним почерком. Цей почерк його й підвів...
Навіть не знаю, чи вважати життєвий шлях Михайла Омеляновича якимось особливим, чи, навпаки, для тієї епохи типовим. Служив у Денікіна «в ніжніх чінах», а за 10 років він — активіст колективізації. Працював навіть у радянських газетах. На фронті отримав поранення, завітав до рідного міста — аж тут німці в 1942-му влаштували червоний погром під Харковом. Уже в липні вони були в Краснодоні, і Кулешов знову згадав про своє козаче походження.
Що встигла зробити «Молода гвардія» — з томів кримінальної справи зрозуміти важко. Фігуранти її нічого особливого не пригадують: вивісили два червоні прапори; розмножували листівки (від руки — стверджує Почепцов). Згоріла біржа праці, однак ні Земнухов, ані Тюленєв (Тюленіним він став з легкої руки Фадєєва) у розмовах із Почепцовим про своє «геройство» не згадували — тільки про автофургон із цукерками. А вже про замахи на поліцаїв Кулешов пам'ятав би точно. Виходить так, що або підпілля як такого зовсім не існувало, або воно займалося речами, про які комуністам згадувати з якихось причин невигідно. Наприклад, розповсюджували ідеї української самостійності. Принаймні присутність Євгена Стахіва, який це стверджує, на теренах Луганщини доведена. І ось саме на цьому грунті могли виникнути «непорозуміння» між українцями та дончаками...
Козаки (скажемо так — пронімецьки налаштована їх частина) спочатку обережно, а після появи відозви Краснова у масовому порядку почали відновлювати свої структури і взагалі свій старий лад у станицях. «У цій відозві генерал Краснов закликав козаків Дону, Кубані й Тереку до спільної боротьби з більшовиками, обіцяючи козацтву з допомогою Гітлера повернути колишні привілеї. Закликав організовувати козачі сотні для несення внутрішньої та охоронної служби в окупованих німцями районах... У відповідності до цієї відозви були розпущені колгоспи, повернуті будівлі й присадибні ділянки розкуркуленим. Намічався навесні 1943 року розподіл землі для переходу на індивідуальне землекористування. В окружному центрі білокозаків, місті Кам'янську, були створені козачі сотні (з показань Кулешова — Авт.)».
Краснодонські козаки швидко налагодили зв'язок із побратимами у Кам'янську і Новочеркаську (де розташувався штаб Краснова). І вже 21 жовтня 42-го в місті було проведено... козачий парад. Підслідний Кулешов стверджує, що видовище було жалюгідним — мовляв, чоловік 70 різного віку в козачих одностроях продефілювали перед німцями і перед районною управою на базарній площі. Але це тільки ті, в кого форма збереглася, хто зміг дістатися міста і хто був вільний від несення поточної служби на місцях. Між іншим, про партизанів у цих краях балачок багато, а слідів... Зате коли в районі помітили радянських парашутистів, у їх пошуку та захопленні козаки взяли найактивнішу участь. А втім тема «козаки й німці» ще чекає серйозного дослідження істориків.
Про витоки «пісуарного» сепаратизму Червоні (а сьогодні — ще й «біло-блакитні») активно «шиють» Організації у країнських націоналістів (ОУН) зв'язки з гітлерівцями. Але якщо на кілька хвилин забути про совість, можна так само «ефективно» пов'язати з ними ж ідеологів Сіверськодонецького збіговиська. Ось, наприклад, лист, написаний Кулешовим за дорученням районної управи, на ім'я фюрера (наводжу лише ті рядки, що стосуються теми):
«Рейхсканцлеру Великой Германии, Вождю Европы Господину Адольфу Гитлеру...
...Наши станицы и хутора опустошены и разграблены алчными жидовскими руками, дворы наши заросли сорными травами. Нас, казаков Краснодонского района, насильственно присоединили к Украине и сделали невольными украинцами. Но где бы ни томился наш донской казак (це вони в Україні «томятся»? — Авт.), он твердо верил, что скоро наступит конец сталинско-жидовскому деспотизму...
...Хайль Гитлер... Да здравствует наш организатор и полководец, казак генерал Петр Краснов!
...За вождя Новой Европы Адольфа Гитлера наше могучее сердечное казацкое «Ура!».
Кулешов неодноразово показує, що краснодонські «білокозаки» весь час ставили питання про відокремлення району від України і приєднання його до Донської області. То ж як тут не згадати «безсмертні» слова Євгена Кушнарьова про те, що від Харкова до Києва 480 кілометрів, а до кордону з Росією усього 40? І чи не в гітлерівського поплічника і зрадника Кулешова позичили «пісуарники» свою ідею?..
...Знову повернемось на грунт достеменних фактів. Михайла Кулешова «вирахували» одразу, і вже з 18 лютого 1943 року він починає давати свідчення. Зокрема, про «Молоду гвардію». От тільки — ніякого «Молоту»; а про «комісара» організації Олега Кошового він мовчить аж до 20 липня, називаючи замість нього Сафонова. Та хтось же йому і Почепцову, а також іншим підказує прізвища, назви, факти, події?
17 березня Кулешова випустили, а 16 квітня посадили знову. За те, що виявився резидентом (!) германської розвідки. А за що ж випускали? Зрозуміло, за що: місяць «постукав» на співкамерників і — на свободу з чистою совістю. Із мандатом сексота в кишені. Однак, як виявилося, «не до кінця роззброївся перед органами». Хтось із «колег» підказав. Знову опинився за гратами, а згодом на шибениці. Просто на очах краснодонців, поруч із Почепцовим і Громовим. Якого сам же й виказав як свого підлеглого — агента германської розвідки.
Чи не звідси в нашого політика отака спадковість? А ми все дивуємося легкості, з якою наші «народні обранці» перекидаються з одного табору в інший, часто — у геть протилежний. Так вони ж іще свою зраду пропонують вважати подвигом.
Отправлено: 21.05.08 17:05. Заголовок: Гвардии предатель
В гибели краснодонских подпольщиков теперь обвиняют... Фадеева 18.06.2003 / история
Марина ГРИДНЕВА, "МК", 18 июня
Эти пожелтевшие документы с грифом "сов. секретно" почти полвека не видели свет. Уголовное дело в отношении 16 предателей, так или иначе причастных к гибели подпольной комсомольской организации "Молодая гвардия" в оккупированном Краснодоне, было отправлено в архив еще в 1957 году.
В известном романе Александра Фадеева об этих людях нет ни слова - они были арестованы уже после издания книги. А потому их показания так и остались "совсекретными". Иначе пришлось бы корректировать Историю. Ведь на главный вопрос - кто повинен в провале "Молодой гвардии" - фадеевская книга ответа не дает. Сам автор не раз повторял: "Я писал не подлинную историю молодогвардейцев, а роман, который не только допускает, а даже предполагает художественный вымысел".
Что же в этой трагедии правда и о чем История упорно умалчивает? У читателей "МК" есть уникальная возможность узнать новые факты одного из самых известных преступлений Великой Отечественной.
Старшему поколению нет нужды напоминать, чем знаменита "Молодая гвардия": хрестоматийный роман Фадеева в советские времена штудировали в школах от корки до корки, а одноименный фильм Сергея Герасимова регулярно крутили по всем телеканалам. Однако с развалом СССР патриотическое воспитание молодежи резко пошло на убыль. Украинский Краснодон стал "заграницей", а "Молодую гвардию" по-тихому убрали из обязательной школьной программы. Редкий подросток теперь припомнит имена хотя бы лидеров краснодонского подполья - Олега Кошевого и Ульяны Громовой.
Между тем тому же Кошевому на момент гибели было всего 16 лет. Впрочем, как и большинству молодогвардейцев. Фактически еще дети, они были втянуты во взрослую войну. И заслуга их не только в том, что они, ежедневно рискуя жизнью, расклеивали по городу антифашистские листовки, развешивали красные флаги, собирали оружие и помогали землякам не терять веры в победу. Ведь другие подпольные организации и существовали дольше, и сделали больше. Свой главный подвиг краснодонские школьники совершили в тюрьме. После провала "Молодой гвардии". Когда из них выколачивали признания нечеловеческими пытками. На спине Ули Громовой, красивой стройной девушки, вырезали звезду. Тосю Елисеенко посадили на раскаленную плиту. Толе Попову отрубили ступню, а Володе Осьмухину - руку. Вите Петрову выкололи глаза...
Один из тюремщиков, судимый позже перебежчик Лукьянов, рассказывал: "В полиции стоял сплошной стон, так как в течение всего допроса арестованных били. Они теряли сознание, но их приводили в чувство и снова избивали. Мне самому порой было жутко смотреть на эти мучения".
Их расстреляли в январе 1943 года. 57 молодогвардейцев. Никаких "чистосердечных признаний" от краснодонских школьников немцы так и не добились. Это, пожалуй, был самый сильный момент, ради которого и писался весь роман.
"Книжные" предатели
Роман вышел в свет в 1946 г. По мнению оставшихся в живых членов подполья, Фадеев очень точно передал характеры героев. Однако замечательная в художественном отношении книга оказалась не на высоте в смысле соблюдения исторической правды. В первую очередь это касалось личностей предателей - виновников провала "Молодой гвардии". Ими у Фадеева стали молодогвардеец Стахович, выдавший товарищей во время пыток, а также две подружки-школьницы, сотрудничавшие с полицаями, - Лядская и Вырикова.
Стахович - фамилия вымышленная. Прототипом этого антигероя стал один из организаторов "Молодой гвардии" Виктор Третьякевич. Но в том, что фамилия этого бойца была предана анафеме, виноват отнюдь не Фадеев. Версию о малодушном поведении Третьякевича на допросах писателю преподнесли уже в качестве абсолютной истины (как известно, в 1960 г. Виктора Третьякевича полностью реабилитировали и даже посмертно наградили орденом Отечественной войны I степени).
В отличие от вымышленного Стаховича Зинаида Вырикова и Ольга Лядская - люди реальные, а потому роман "Молодая гвардия" сыграл в их жизни трагическую роль. Обе девушки были осуждены за предательство и надолго отправлены в лагеря. Причем подозрение на Лядскую, например, пало только потому, что она 9 дней провела в полиции под арестом и вернулась домой живой-здоровой. Сама же Ольга Александровна позже рассказывала, что в полиции над ней просто надругались. И даже ни разу не допрашивали. А выпустили ее за бутылку самогона - мать принесла.
Клеймо предательниц с женщин сняли только в 1990 г., после их многочисленных жалоб и жестких проверок прокуратуры.
Вот, к примеру, какую "справку" получила Ольга Александровна Лядская через 47 лет позора: "Уголовное дело по обвинению Лядской О.А., 1926 г. р., пересмотрено военным трибуналом Московского военного округа 16 марта 1990 года. Постановление Особого совещания при МГБ СССР от 29 октября 1949 года в отношении Лядской О.А. отменено, и уголовное дело прекращено производством за отсутствием в ее действиях состава преступления. Лядская Ольга Александровна по данному делу реабилитирована". Примерно такой же документ получила и Зинаида Вырикова, отсидевшая в лагерях более 10 лет. Кстати, эти женщины никогда не были подружками, как это описано в романе, и впервые встретились только после реабилитации.
"Рояль в кустах"
Так кто же все-таки выдал краснодонское подполье, если все книжные предатели в итоге потерпели фиаско?
После "громкой" амнистии Лядской и Выриковой историки предположили, что настоящие предатели все же наверняка есть, но они "засекречены" - у нас без них никак нельзя. За их "разоблачения" ведь дают ордена и повышение по службе. Да и общественности спокойнее - в таких делах обязательно должны быть виновные, и они обязательно должны быть наказаны.
Именно такой "рояль в кустах", как стало известно "МК", и хранится в архивах ФСБ - уголовное дело в отношении 16 изменников Родины, работавших на немцев в оккупированном Краснодоне. Вина 14 из них фактически не требует доказательств - они открыто сотрудничали с немецкой жандармерией. К примеру, бывший петлюровец Черников был назначен бургомистром города, а раскулаченный в свое время Изварин - его заместителем. Два брата Красновы, потомки кулаков, пристроились участковыми полицейскими. Дезертир Герасимов ждал прихода немцев как освободителей и стал при новой власти помощником начальника полиции Краснодона... Среди прочих перебежчиков есть и бывший лейтенант Красной Армии Василий Кулешов, добровольно сдавшийся в плен немцам в августе 1942 г. Новые хозяева назначили "пленника" начальником полицейской школы в Краснодоне. Именно Кулешов оклеветал Виктора Третьякевича, измыслив басню о том, что тот не выдержал пыток и выдал своих товарищей.
Лишь два фигуранта несколько выбиваются из общей картины абсолютных изменников - 20-летний Георгий Стаценко и 23-летний Гурий... Фадеев. Да-да, однофамилец автора романа!
Они не были полицаями, но обвиняют их ни много ни мало в предательстве "Молодой гвардии": "Фадеев и Стаценко... являются непосредственными лицами, выдавшими членов подпольной комсомольской организации".
Признания
Кстати, фамилия Стаценко в романе фигурирует. Отец Георгия - Василий Стаценко - стал бургомистром Краснодона после Черникова. Поэтому-то Георгий и попал "на карандаш". К тому же он был комсомольцем и знал молодогвардейцев: Земнухова, Кошевого, Третьякевича, Левашова, Осьмухина, Туркенича и др. Однако активным участником подполья Стаценко так и не стал. Да это было бы странно: сын бургомистра - подпольщик. Но, по-видимому, определенным доверием у друзей Стаценко-младший пользовался. Вася Левашов, например, не побоялся позвать его в партизанский отряд. А Ваня Земнухов показывал антифашистские листовки и читал стихи собственного сочинения, высмеивающие немцев.
Из показаний Г.Стаценко (арестован 22 сентября 1946 г.):
"Будучи комсомольцем, я пользовался доверием своих товарищей, так как внешне я показывал себя преданным Советской власти. Я рассказал отцу о сделанном мне Левашовым предложении вступить в подпольную комсомольскую организацию. Рассказывал также, что Земнухов показал мне листовку, читал написанные им стихи против немцев. И вообще, заявил я отцу, мои товарищи по школе: Земнухов, Арутюнянц, Кошевой и Третьякевич, состоят в подпольной организации и ведут против немцев активную работу".
Гурий Фадеев также знался с молодогвардейцами, особенно был дружен с семьей Олега Кошевого. Подозрителен же он стал после того, как однажды ночью попал в полицию - в неурочный час его на улице застукал немецкий патруль и при обыске обнаружил в кармане антифашистскую листовку. Однако из жандармерии его почему-то быстро отпустили. А потом он, как утверждают свидетели, якобы почти не вылезал из полиции.
Из показаний Г.Фадеева (арестован 28 сентября 1946 г.):
"После того, как я был завербован в полиции для выявления лиц, распространявших листовки "Молодой гвардии", я несколько раз встречался с замначальника полиции Захаровым. На одном из допросов Захаров спросил: "Кто из партизан вербовал вашу сестру Аллу?" Я, зная об этом со слов моей матери, выдал Захарову Ваню Земнухова, который действительно делал предложение моей сестре вступить в подпольную антифашистскую организацию. Я передал ему, что в квартире Коростылева (родной дядя Олега Кошевого. - Авт.) слушают радиопередачи из Москвы сестра Коростылева Елена Николаевна Кошевая и ее сын Олег, который записывает сообщения Совинформбюро".
Из протокола допроса Г.Фадеева:
Вопрос: Чем вы занимались в Краснодоне во время оккупации?
Ответ: Я поступил на службу в немецкий дирекцион в качестве геолога и занимался перечерчиванием составленных при советской власти геологических карт, планов шахт и разработок.
Вопрос: Сотрудничество с полицией было оформлено?
Ответ: Да. Захаров предложил мне написать подписку, и я ее написал. Содержание подписки сводилось к тому, что я, Фадеев Гурий, обязуюсь помогать полиции в выявлении партизан.
Главный провокатор
Им повезло - их не расстреляли. Как раз после войны, примерно до 1950 г., Сталин проявлял такую редкую снисходительность к врагам народа. 6 марта 1948 г. Особым совещанием при МГБ СССР за предательство Гурий Фадеев был осужден на 25 лет лагерей, а Георгий Стаценко - на 15 лет (остальные 14 человек, проходивших по этому делу, получили по 25 лет заключения каждый).
Но это еще не конец истории. Иначе все было бы банально.
В 1954 г., когда власть в стране сменилась, "дело предателей", что называется, "под шумок" было скоренько пересмотрено. Важная деталь: приговор оставили без изменения всем, кроме одного человека - Стаценко. У него и так был самый маленький срок, а тут наказание снизили еще на 5 лет. Почему? В кулуарах военной прокуратуры решили, что Стаценко-младший все-таки не выдавал молодогвардейцев!
Из материалов дела: "На допросе 4 октября 1946 г. Стаценко вину свою признал, однако позже от своих показаний отказался. Он утверждал, что аресты молодогвардейцев начались задолго до его разговора с отцом. Из показаний отца осужденного Стаценко не усматривается, чтобы причиной ареста молодогвардейцев явились данные, сообщенные его сыном... Никто из осужденных по данному делу не показал, что сын бургомистра сообщил бы какие-либо сведения, которые были бы использованы полицией при аресте молодогвардейцев... Таким образом, обвинение осужденного Стаценко Г.В. в предательстве участников подпольной комсомольской организации "Молодая гвардия" материалами следствия не доказано". Правда, при этом решили, что Стаценко все-таки "разделял антисоветские взгляды своего отца", а значит, был виновен "в измене Родине". Поэтому наказание не отменили полностью, а только снизили. Но больше половины срока Стаценко уже отсидел и через год был досрочно освобожден из лагеря.
Шанс раньше времени выйти на свободу был и у Фадеева, за которого ходатайствовало несметное количество родственников, соседей и знакомых. Просители утверждали, что парень был вынужден оговорить себя под жесточайшим прессингом следствия - по-другому в то время, мол, было нельзя. В деле молодогвардейцев искали надежного "козла отпущения", и Фадеев на эту роль прекрасно подходил.
В Главной военной прокуратуре, как ни странно, вняли этим жалобам и не поленились передопросить всех, кто десятью годами ранее давал показания против Фадеева.
Из материалов дела: "Передопрошенные в 1957 г. Стаценко (бургомистр. - Авт.) и Орлов (начальник полиции. - Авт.) от своих показаний в отношении Фадеева отказались. Они показали, что оговорили Фадеева под влиянием "незаконных методов следствия". Передопрошенная Лядская свои показания изменила и заявила, что всего лишь 2 или 3 раза видела того выходящим из полиции. Сестра Фадеева Алла заявила, что Земнухов никаких предложений вступить в подпольную организацию ей не делал и по этому поводу разговоров с братом у нее не было. Свидетельница Кошевая сказала, что в отношении предательской деятельности Фадеева ей ничего не известно..."
Что же, обвинение в предательстве "Молодой гвардии" и тут рассосалось? По крайне мере военный прокурор Горный немедленно подготовил протест в военный трибунал МВО с просьбой "постановление Особого совещания МГБ от 6 марта 1948 г. в отношении Фадеева отменить, дело прекратить за недоказанностью предъявленного обвинения". Однако чья-то начальственная рука на том же документе размашисто вывела синими чернилами: "Оснований для внесения протеста не нахожу. Жалобу Фадеева оставить без удовлетворения". Между строк так и читается: "Вы совсем там с ума посходили? Всех решили реабилитировать? Зря мы, что ли, в 48-м году тень на плетень наводили?"
Помнится, кто-то из великих сказал: "Даже часы истории имеют своих часовщиков".
"Мы попались случайно" Фадеева все равно освободили досрочно. Из отмеренных 25 лет он отсидел лишь 10. Судимость ему сняли, но в реабилитации отказали. Так что формально он до сих пор считается главным предателем молодогвардейцев. Но в военную прокуратуру он больше не обращался - выпустили, и ладно. Тем не менее именно сейчас в ГВП могут снова взяться за это дело - по закону "О реабилитации жертв политических репрессий". Может быть, тогда в нем все-таки будет поставлена точка? Ведь понятно, что обвинения против Фадеева не выдерживают никакой критики.
Но кто же тогда предатель?
Вполне исчерпывающий ответ на этот вопрос дал непосредственный участник тех событий, один из немногих уцелевших молодогвардейцев Василий Иванович Левашов. Он скончался в начале ноября 2001 г., и вот что он сам рассказывал об этих драматических событиях незадолго до смерти:
- Никто нас не предавал, мы попались по трагической случайности. В конце 1942 года мы действовали с полным размахом, не береглись. Вечером 25 декабря дома у Третьякевича обсуждали план очередного нападения на фашистов. Хотели устроить оккупантам и местным полицаям "новогодний праздник", а затем уйти навстречу фронту. Пришли Сергей Тюленин и Валя Борц и сказали, что в центре стоит машина с немецкими новогодними посылками. В дорогу нам были нужны продукты, и мы пошли ее "разгружать". Сергей с Валей залезли внутрь, подавали посылки, а мы относили их в сарай. Утром немцы начали искать пропажу, а мы тем временем, переложив посылки в свои мешки, на санках перевезли их в клуб. Одна посылка выпала, ее заметил посторонний мальчишка. За молчание ему дали сигарет, а он пошел продавать их на рынок. Там его схватил полицай, и мальчишка сказал, откуда сигареты.
Известный факт - аресты молодогвардейцев начались действительно сразу же после того, как они украли немецкие посылки. Этим они очень сильно разозлили фашистов. Те будто с цепи сорвались - пошли с обысками по домам, устроили облаву на рынке. А 1 января были арестованы первые трое молодогвардейцев: Мошков, Третьякевич и Земнухов. Именно они, как говорят, и отдали мальчишке сигареты. Но тот и знать не знал, что это подпольщики.
Ниточка потянулась. И дело вовсе не в том, что на допросах, по-видимому, все же всплывали какие-то фамилии (в деле есть показания некоего немца Ренатуса, который утверждал, что "путем жесточайших пыток нам удалось добиться признания некоторых арестованных и вскрыть подпольную комсомольскую организацию"). Фамилии комсомольцев в жандармерии уже давно были известны. Когда в городе стали появляться антифашистские листовки, агентам было велено составить списки "неблагонадежных".
Из показаний бывшего полицая Колотовича: "Для выявления коммунистов, комсомольцев и других активистов полиция имела сеть секретных сотрудников, которые находились у нас на связи и вели слежку за советскими патриотами". Чем шире развертывалась деятельность "Молодой гвардии" (в августе 1942 г. в ней было всего несколько человек, а к концу декабря - почти сотня), тем сильнее затягивалась вокруг нее петля гестапо. Не зря же придумана пословица: "Что знают двое, то знают все". Молодогвардейцы, окрыленные приближением Красной Армии, просто потеряли бдительность. И, по сути, оказались сами виноваты в собственном провале. Ведь одно только предложение сыну бургомистра(!) Стаценко вступить в партизанский отряд - верх неосторожности.
Так или иначе, установить сегодня всю правду о "Молодой гвардии" реальнее, чем когда бы то ни было. Нужно только тщательнейшим образом вновь изучить это дело и - не полениться! - найти и опросить еще раз оставшихся в живых свидетелей этой трагедии. Пока они еще есть.
P.S. Прошу считать этот материал официальным запросом в Главную военную прокуратуру.
Отправлено: 21.05.08 22:39. Заголовок: То, что показывает К..
То, что показывает Колотович, очень правдоподобно. Аппарат ГБ в Третьем Рейхе и ГДР именно и держался на сети тайных осведомителей, котрорые регулярно докладывали о своих соседях. Если подобная система была внедрена в оккупированном Краснодоне среди русскоязычного населения, то имена местных Комомльцев были известны полиции и Краснодонская трагедия именна и была сначала облавой а потом расправой над известными уже полиции людьми.
Я тут видел статистику, что с 1944-1954 годы Украинское НКВД завело и передало в суды порядка 200,000 дел на жителей УССР по обвинению в пособничестве немцам. Неотвеченный вопрос только в том, были это на самом деле пособники немцам, или под их эгидой расправились местными партийными и прочими деятелями неугодными Москве?
Лескиса
Сообщение: 2
Отправлено: 24.05.08 13:44. Заголовок: Вот ссылка на статью..
Накануне Дня Победы вышел "римейк" книги Александра Фадеева. Герои романа "Команда" носят похожие имена, но сражаются с исламским терроризмом Денис КОРСАКОВ - 07.05.2008 На обложке стоят слова: "Супер-римейк культового романа "Молодая гвардия"! Без нудной идеологии и ложного патриотизма! Времена меняются, герои остаются!"
Позвольте: но в "культовом романе" были война и оккупанты?.. А кто же сейчас будет напиваться и горланить песню "Wolga, Wolga, Mutter Wolga"? Но недоразумение быстро разрешается: новые фашисты - это, конечно же, террористы-мусульмане. Даже географически получилось недалеко: у Фадеева - украинский Краснодон, у писателя Дмитрия Иванова - вымышленный городок Краснокумск в Ставропольском крае (понятно, что это псевдоним Буденновска, когда-то именовавшегося Прикумском).
...Однажды на городскую площадь въезжает машина с бородатыми боевиками. Они расстреливают отделение милиции, глумятся над мирными жителями и - апофеоз издевательств - срывают со здания управы Российский флаг и топчут его, а взамен вешают зеленое исламское знамя.
Впрочем, триколор быстро подбирает, стирает и даже отутюживает группа молодых краснокумцев во главе с диджеем Аликом Куренным и его подругой Марьяной Хромовой. Они решают бороться с захватчиками. Придумывают себе название "Команда". Расклеивают по домам рукописные листовки. Российское знамя под покровом ночи возвращают на крышу управы. Когда боевики готовят себе плов, подбрасывают туда несколько кусков свинины и поросячий пятачок. Потом, когда вот-вот начнется штурм города, пытаются освободить роддом, в окнах которого боевики выставили больных... А когда Алика ловят, под дулами автоматов он неожиданно для себя - а также для боевиков и для читателя - орет: "Да здравствует Россия!"
В общем, в тинейджерах - продвинутых и современных - вдруг просыпается чувство родины, как не без гордости сообщается в пресс-релизе издательства.
Разумеется, поведение героев немало шокировало бы читателя в 1946 году. В разгар партизанского блицкрига с исламскими захватчиками один юноша лишается невинности с боевой подругой ("У него чуть крыша не поехала от того, что он стал настоящим мужиком. И с кем! С самой Людкой Швецовой!").
Да и лексика героев "Команды" ничуть не похожа на лексику комсомольцев 40-х.
"- Значит, так, - первым заговорил Куренной. - Дела хреновые. Полный отстой.
- Жесть! - откликнулся кто-то. (...)
- Короче, мы в глубокой жопе! - подытожил Тюменев".
На самом деле язык, на котором разговаривает современная молодежь, Иванов не знает и воспроизвести не может. Тот факт, что роман дурно написан, мы для ясности вообще замнем: в "Команде" есть и другие проблемы.
Что бы ни говорил писатель, из книги следует одно: современных тинейджеров возбуждают игрушки в войнушку. Возгласы про Россию нужны лишь Иванову, который, сжав зубы, пытается удержать подростков на шатающейся платформе своей концепции. Как многие пошляки, он назидателен: из его книги юношество узнает, что сражаться за родину - это а) прикольно, б) не смертельно опасно, в) есть шанс получить приз (например, девушку)...
Никто из героев "Команды" не погибает. Одну девочку, правда, избивают и насилуют, но до свадьбы заживет; в одного мальчика попадает пуля, но врачи быстро приходят на помощь. Для провинциальных юнцов вся история с террористами оборачивается не более чем "Крепким орешком" - потом девкам будут хвастаться, как под пулями бегали.
Молодогвардейцев, если вы помните, неделями садистски пытали - сажали на раскаленные плиты, вырезали на спинах красные звезды. А потом сбросили в шурф шахты, где они умирали несколько дней. Они шли на смерть с революционными песнями, и почему-то ни в тот момент, ни во время своей борьбы с фашизмом не сомневались в том, что защищают родину и поступают правильно. То, что мозги у них были промыты комсомолом, то, что их судьбу потом описал в толстой, идеологически выверенной книге далеко не лучший русский писатель, ни на секунду не умаляет подвига молодогвардейцев и не делает их какими-то второсортными мучениками. В отличие от картонных персонажей "Команды" они ведь все были настоящими людьми, все это было на самом деле. И спокойно называть их патриотизм "ложным", противопоставляя ему выдуманную на ходу храбрость - это, по-моему, несколько кощунственно.
АВТОРА!
"У моих героев патриотизм воспитан не комсомолом"
Дмитрий ИВАНОВ родился в 1938 году, учился на сценарном факультете ВГИКа. Был исключен оттуда (а заодно из комсомола) за капустник, расцененный как политическое хулиганство. Автор сценария фильмов "Эта веселая планета", "Акселератка", "В старых ритмах".
Недавно опубликовал роман-трилогию "Примадонна, банкирша, шлюха" (первая и вторая части были позже превращены в телесериалы).
- Зачем вы написали римейк "Молодой гвардии"?
- Меня давно занимал вопрос: как мы, сегодняшние, поведем себя в экстремальной ситуации, например, на войне? Окажемся ли равными героям прошлого? Мы же любим себя ругать: мы, мол, плохие, инертные, не любим родину... А я уверен, что в глубине души мы не такие.
"Команда" - лабораторная вещь, но идущая от сердца. У меня герои - обычные парни и девушки, никогда не задумывавшиеся о родине и патриотизме. Но обстоятельства припирают их к стенке, и вдруг они понимают - вокруг родной город, родные люди, которых они любят... И в них просыпается патриотизм. Не официальный, воспитанный комсомолом и партией. Не тот, который изначально предполагает, что люди будут сражаться за СССР. А тот, что лежит у человека в глубине души и проявляется в экстремальной ситуации.
Фадеев, описывая "Молодую гвардию", на первое место выставил идеологию: конечно, его герои любили родину и страдали из-за того, что она захвачена, но внутри у них было учение партии и комсомола. А у моих героев все проявляется стихийно, без всяких указаний со стороны вышестоящих организаций.
Отправлено: 29.06.08 20:15. Заголовок: В этой статье говори..
В этой статье говорится,что Шуру и Васю Бондаревых казнили в один день,связав вместе и бросив в шурф.Разве это так ?Ведь здесь на сайте написано,что Шуру сбросили последней.так же в статье написано,что Громову арестовывал и издевался над ее матерью Кулешов,хотя везде написано,что ее арестовывали Подтынный и Краснов.про Лютикова пишут,что его арестовали вместе с 32-мя коммунистами ,пытали 22 дня.Всех расстреляли,а лютикова продолжали мучать еще.
Отправлено: 29.06.08 20:17. Заголовок: После освобождения К..
Из той же статьи"После освобождения Краснодона предателей расстреляли. Потом сожгли, а потом зарядили пеплом оружие и выстрелили в сторону Запада." Это мне кажется вообще бредом.
Отправлено: 05.07.08 21:04. Заголовок: Собственно, это не с..
Собственно, это не статья а небольшой сайт посвящённый истории Краснодона и "Молодой гвардия". Вот ссылка: http://patriot.md8.ru/
Помимо того, информация по некоторым книгам "молодогвардейской" тематики: http://www.msmb.org.ua/actions/exhibition/102/year2007/
Из перечисленного хотелось бы найти: 1. Письма в Краснодон: Сборник 2. Андриасов М. А. Племя отважных 3. Молода гвардія /Автор-упоряд. А.Крижанівський (Фотографії та інші документи з експозиції краснодонського музею „Молодої гвардії”.)
В последнее время моя почта щедра особенно. Это связано, конечно, с общей обращенностью людей к поре военных лет и поколению, с этой порой связанному. «Пишет Вам бригада имени «Молодой гвардии». Мы работаем на швейной фабрике в столице Молдавии – Кишиневе. Имя свое бригада носит с 1969 года и все это время оставалась достойна памяти Ваших товарищей. Мы – молодежная сквозная, одна из передовых в цехе и на фабрике. Бригада не маленькая – 60 рабочих, из них – 40 комсомольцев. Все сплоченные, дружные. Недавно у нас проходил слет бригад, носящих имена героев Великой Отечественной войны. Победители фотографировались у Красного знамени. Мы тоже заслужили это право. Очень хотим познакомиться с Вами поближе. С нетерпением ждем ответа. Бригада мастера Л.В. Филипповой, комсорг Галина Каланча». «Пишут Вам пионеры небольшого села Солонцы, которое находится в Хабаровском крае, в Ульчском районе. Район наш назван так потому, что здесь живут представители малых народностей Севера – ульчи. Наша дружина носит имя Героя Советского Союза Олега Кошевого, а отряды – имена героев-молодогвардейцев: Ульяны Громовой, Ивана Земнухова, Любови Шевцовой, Сергея Тюленина. Мы окружили заботой ветеранов войны. Красные звезды на их домах напоминают всем, что здесь живут или жили те, кто боролся за наше счастье. Мы проводим в дружине субботники: собираем лекарственные растения – лист брусничника, багульника. Деньги переводим в Фонд мира. Очень просим Вас рассказать нам о Ваших товарищах и о себе. Вы, молодогвардейцы, для нас – замечательный пример…» С самых первых писем, а они стали приходить уже в конце войны, и до сегодняшнего дня молодые люди задают мне один и тот же вопрос: «Как Вам удалось уйти из лап фашистов и избежать общей участи?» Думая над ответом, я невольно прибавляю к этим вопросам и свои: как получилось, что лишь немногие из моих друзей уцелели, почему гитлеровцам удалось арестовать почти всех? Почему? Нелегко на этот вопрос ответить. Нелегко и вспоминать о тех страшных днях.
… Первое января 1943 года. Утро. Я иду из дома в клуб имени Горького. Это наша «штаб-квартира», и, как обычно, именно там назначено место сбора. Навстречу бежит Сергей Тюленин обеспокоенный, взволнованный. Таким я его не видела никогда. - Валя, арестованы Мошков и Третьякевич… В клубе полиция. Мы сразу пошли искать Кошевого. Встретили его на улице. Он уже все знал. Больше того, он сказал, что будет приказ штаба «Молодой гвардии» всем разбиться на маленькие группы и уходить за линию фронта. Мне как связной Олег поручил пойти в поселок Краснодон и предупредить о случившемся Николая Сумского. Олег и Сергей остались вдвоем, а я свернула на грейдер, ведущий к поселку, расположенному в четырнадцати километрах от Краснодона. Я предупредила Николая об опасности и вернулась в город, когда совсем стемнело. В условленном месте встретилась с Сережкой. Решили, что домой возвращаться рискованно. Но ведь нужно было сказать маме. В обход, скрываясь за полуразрушенными сараями, мы пробрались к забору нашего небольшого, на две семьи, деревянного дома. Я свистнула. Мама тотчас же вышла. Без платка, накинув пальто. Не помню дословно, что мы ей говорили в два голоса, но смысл был такой: стало опасно, мы уходим, скорее всего надолго. Мама разволновалась, но это не помешало ей быть, как обычно, собранной и энергичной. Мигом принесла из дому свертки – с одеждой и какой-то едой. Мы простились. Переночевала я у знакомых, а утром, снова прячась за сараями и заборами, снова с Сергеем – мы везде и всюду были вместе – пошли к моему дому. И вдруг увидели: от нашего дома к переезду движется фаэтон с откинутым верхом, а в нем под охраной двух солдат и полицейского – моя одиннадцатилетняя сестра Люся. Как я узнала позже, маму арестовали в тот же вечер, когда мы приходили проститься. На следующий день – это уже было третье января – перед уходом из города мы с Сергеем забежали к Тосе Мащенко, моей самой близкой подруге. - Срочно уходи – идут аресты! - Не могу – мама больна. А потом у меня валенок нет. Ничего, как-нибудь обойдется, - ответила Тося. Она совершенно не осознавала опасности положения. - А если с тобой расправятся у мамы на глазах, ей, что, легче будет? – Сергей пытался уговорить Тосю, но ничего из этого не получилось. Не только Тося наивно верила, что все обойдется. Многие не торопились покидать город, заходили друг к другу проститься, узнать друг о друге. А в это время уже начались обыски. Специальные отряды патрулировали улицы. На перекрестках, в домах и возле них устраивались засады. Что нам оставалось делать? Мы наскоро простились с Тосей и вышли. С крыльца свернули направо за угол Тосиного дома, а минутой позже слева к этому крыльцу подошли полицаи. Нас спасла случайность… Года полтора назад почта принесла объемистый конверт. Обратный адрес был таким: «Клуб красных следопытов» Новопсковской школы Ворошиловградской области». «Следопыты» рассказали, что они борются за право присвоить своей школе имя Тоси Мащенко. Ребята прислали увеличенную копию довоенной фотографии. В правом ряду слева я увидела девочку в пестром летнем платье с напряженным взглядом, который никак не сочетался с косичками и смешной челкой. Я ответила «красным следопытам», что с первого же взгляда узнала на снимке Тосю Мащенко. С ней я сидела за одной партой, доверяла ей и вместе со Степой Сафоновым, нашим одноклассником и старым Сережкиным другом, рекомендовала в «Молодую гвардию». Но могла ли я признаться ребятам, что меня всю жизнь терзает мысль: «А если бы я не втянула Тосю в нашу подпольную организацию? Если бы она ничего не знала…» Вопрос, на который нет ответа. В тот же день мы с Тюлениным покинули Краснодон. Три часа пути — и вот мы в сельском доме. Здесь нас уже ждали Олег Кошевой и сестры Оля и Нина Иванцовы. Сначала мы направились в Рассыпное, зная, что там действует партизанский отряд. Но отряда в этой местности уже не было, видимо, он ушел к линии фронта. Мы двинулись в том же направлении — в сторону передовой. Дорога наша затягивалась. Больше приходилось отсиживаться, прятаться, чем идти. Чересчур заметной была наша группа, и мы решили, что окажемся за линией фронта быстрее, если будем пробираться поодиночке. Целую неделю я блуждала по степи. На мне было очень хорошее по тем временам теплое пальто с меховым воротником. Шитое на вырост, чуть не до пят, оно спасало от холода. Однако ноги я отморозила. Голодная, замерзающая, я брела куда глаза глядят. Вблизи какого-то поселка меня схватили. Привели в полицию. Допытывались — партизанка я или нет. Дергали за косы — почему-то проверяли, настоящие они или нет, выворачивали карманы, прощупывали одежду. По счастью, мое временное комсомольское удостоверение было искусно вшито под подкладку пальто, и до него не добрались. В конце концов мой измученный вид заставил поверить, что я, спасаясь от голода, пробираюсь к родственникам в деревню. Но я шла не в деревню, а возвращалась в Краснодон. Думала, если мамы с Люсей нет, терять нечего — пойду в полицию, объясню, что они невиновны, пусть забирают меня, а их выпустят на свободу. С подобной же наивной целью — доказать гестаповцам несправедливость ареста Мошкова и Третьякевича — по доброй воле пришел в полицию наш главный знаток прав и законов Ваня Земнухов. Какой гибельной оказывалась подчас наша юношеская наивность... Оказавшись в городе, я прежде всего забежала к Тюлениным. Стукнула в окно их мазанки. Вышла Сережина сестра Надя. «Сергея нет и не было»,— услышала я. Теперь домой? Я помнила Сережины слова: «Домой дорога заказана»,— и зашла к соседям, которые, я была уверена, хоть что-нибудь расскажут мне о маме. И нужно же случиться такому: часом раньше, в надежде узнать что-либо обо мне, к тем же соседям пришла мама, которую выпустили из тюрьмы. — Уходи! Беги! — бросилась она ко мне. Волнуясь и плача, рассказала о том, что творится в тюрьме. — Тебя и Сережу Тюленина ищут. Беги! Не медли! — настаивала мама. Услышанное потрясло меня. Я бессильна была помочь друзьям. И мне действительно оставалось одно — уходить. В ту же ночь я покинула Краснодон — решила добраться до Ворошиловграда, где жили родствен-ники. Все пятьдесят километров я прошла пешком, полями, степью, старалась держаться подальше от проезжих дорог. 14 февраля в Ворошиловград вошла паша пехота. За ней — танковая бригада. В тот же день был освобожден и Краснодон. Не помню, то ли на подводе, то ли на машине, помню только, что очень быстро, я вернулась домой. Все, что я услышала, а потом и увидела в Краснодоне, было чудовищно... Ряды гробов у шурфа... Сначала пустые... Казалось, им нет числа... Десятилетия я просыпалась в холодном поту — мне снились то шурф, то погоня. Ребят видела во сне только живыми. Каким же горьким бывало пробуждение. И сейчас случается: миг — и в своей обнаженной, неистребимой временем достоверности встанет перед глазами пережитое... Ни я да и, уверена, никто другой из нас, оставшихся в живых, не радовались тогда, что можем ходить и дышать. Жизнь, оставленная нам, в нашем представлении могла иметь только одно назначение— продолжать борьбу, воевать до победы. Правильные слова нашел самый старший из нас — Иван Туркенич. Он сказал у братской могилы, прощаясь с товарищами: «Пока видят мои глаза, пока бьется в моей груди сердце, клянусь мстить за вас до последнего вздоха, до последней капли крови! Я не сниму этой солдатской шинели до тех пор, пока последний немец, как оккупант, вступивший на нашу землю, не будет уничтожен!» На фронт ушли Иван Туркенич, Нина Иванцова, Жора Арутюнянц, Василий Левашов, Анатолий Лопухов. Меня и Радика Юркина не брали в армию по возрасту. Призывали восемнадцатилетних, а мне через месяц после освобождения Краснодона только исполнилось 16. Радик был еще моложе. Наш фронт развернулся в пределах родного города и его окрестностей. Радика и меня приняли в истребительный батальон — специальное подразделение по выявлению предателей и полицаев. Через какое-то время Радик поступил в военно-морскую летную школу. Однако мысли мои не покидали Краснодон и дорогих мне людей. Решила даже кое-что записать по свежим следам. Недавно среди старых своих бумаг нашла эту тетрадочку. Оказывается, дальше самых первых дней оккупации мои «воспоминания» не двинулись. Одно в них интересно — письма Сережки. Точнее, записочки, которые я бережно хранила, взяла с собой и слово в слово переписала в свою тетрадку. Итак — страничка записей, сделанных летом 1943 года: «...Однажды мы шли с Сергеем из клуба Горького домой. Не доходя до дому, он передал мне письмо и сказал: «Прочтешь дома». Когда-то я давала читать ему книгу «Ледяной дом», и он взял оттуда выдержки и написал их мне: «Нет капли крови во мне, которая не напитана была бы самою пламенною к тебе любовью: нет биения сердца, которое бы не отозвалось к тебе во всем существе, где бы ты ни жила. Говори мне, что хочешь против себя, пускай все видят в тебе дурное: я ничего не слышу, ничего не вижу, кроме Отчизны и тебя, обожаемых мною». «Когда кровь кипит еще, когда волосы черны, когда голова еще держится прямо, как пламя свечи, когда сердце готово еще любить и бьется жаждою жизни и счастья, когда впереди все еще будущее. Я—для тебя, ты — для меня, мы — для народа». С этих пор мы стали друзьями. В другом письме он писал: «Валя, прошу тебя лишь об одном, когда меня расстреляют, то приди на мою могилу. Не забывай, что я любил тебя, люблю и эту любовь я унесу в могилу. Если ты не забудешь меня, то вспомни незлым тихим словом». Бывая вместе, мы никогда не говорили о любви друг к другу; а если и появлялись такие чувства, то он напишет письмо и робко сунет его мне. На следующий день, встречаясь, мы говорили о другом, и казалось, что о вчерашних чувствах ты прочитал в книге, а сегодня мы снова только боевые друзья... Одно из писем заканчивалось рисунком, который я тоже перерисовала в тетрадь: крылья, чем-то похожие на нынешнюю авиационную эмблему, соединены пятиконечной звездой. На крыльях — слова: «Близится свобода». Сегодняшние мои корреспонденты часто просят рассказать что-нибудь такое из жизни реальных героев «Молодой гвардии», о чем не написано в романе А. А. Фадеева. Может быть, приведенные выше письма внесут какие-то дополнительные штрихи к образу Сергея, так полно, подробно и достоверно воссозданному писателем. Я могу сказать только, что с Сережкой Тюлениным у меня связаны самые светлые и самые трагические воспоминания о днях моей юности. И когда я приезжаю в Краснодон, мое путешествие по улицам детства начинается с дороги, ведущей к братской могиле. Первый цветок я кладу на тот край черного гранита, где высечена фамилия Сергея. Где датами рождения и гибели обозначены отпущенные ему 17 лет... ...Александр Александрович Фадеев начал работу над «Молодой гвардией», и меня вместе с Еленой Николаевной Кошевой вызвали в Москву, в ЦК ВЛКСМ. Помню, что дорога наша длилась долго. Ехали мы на попутных грузовиках. Голосовали на перекрестках. У Елены Николаевны имелось в запасе какое-то платье, у меня же было одно-единственное — то, что на мне, и я изрядно потрепала и разодрала его, прыгая по кузовам машин. Должно быть, не без основания девушки — работники ЦК, прежде чем представить нас секретариату, как я понимаю, с миру по нитке «сочинили» мне какую-то одежду. У меня сохранилось несколько листков записной книжки — сверхлаконичный дневник тех удивительных дней в Москве 1943 года. Почему-то вначале я в основном перечисляла названия спектаклей МХАТа, Малого, Большого театров, куда нас водили почти каждый вечер. Потом пошли более подробные записи: «13 сентября. В два часа ночи (характерное для той поры время работы.— В. Б.) нас вызвал тов. Михайлов. Присутствовали Шелепин, Литвинов и еще четверо видных людей. Товарищ Михайлов сообщил мне, что я награждена орденом Красной Звезды. Все поздравляли меня и Елену Николаевну. Михайлов пожал мне руку и поцеловал меня. Весь остаток ночи я не могла заснуть. 14 сентября. Сегодня уже вышел Указ о награждении. Во всех газетах пишут о «Молодой гвардии». Ездила на собрание молодежи. Выступала. 15 сентября. С 8 до 11 утра — беспрерывные звонки. 16 сентября. Утром от телефона не отхожу. В 10 часов выступала по радио. В 11 часов была у Торицина. Поступило очень много заявок. В 2.30 выступала в школе ФЗО комбината «Трехгорная мануфактура». Затем поехала в «Комсомольскую» и «Пионерскую правду». Из политуправления авиации просили приехать в дивизию». Хочу сказать: и тогда я понимала, и теперь прекрасно осознаю, что в таком внимании ко мне не было моих личных заслуг. Мне выпала судьба принять от людей чувства, которые предназначались моим товарищам, моим незабвенным друзьям. Самым главным делом в Москве были беседы с А. А. Фадеевым. Мы встречались в ЦК комсомола, в Союзе писателей. «Вспомни, как это было. Что ты знаешь об этом? А что ты скажешь о том?» — Фадеев задавал вопросы и делал только короткие заметки. Подробные записи вела стенографистка. Я отвечала. Особенно много рассказывала о Сергее Тюленине. Потом, читая роман, я поражалась, с какой скрупулезной точностью Александр Александрович преобразовывал наши рассказы в строки художественного произведения. 21 сентября нас с Еленой Николаевной вызвали в Кремль. Хорошо помню зал Кремлевского дворца. Полукруг кресел. На них — немолодые, но такие же взволнованные, как и я, люди, только что получившие награду. Н. М. Шверник, в ту пору 1-й секретарь ВЦСПС, вручил мне орден Красной Звезды. Человек, сидевший рядом со Шверником, спросил меня, что я предполагаю делать дальше. «Хочу летать!» — не задумываясь, высказала я мечту, которой меня «заразил» Сергей. Кто-то справедливо заметил: «Девочка, тебе надо учиться». Мне действительно надо было учиться. Я вернулась в Краснодон. Экстерном сдала экзамены за 9-й и 10-й классы. Снова приехала в Москву и поступила на подготовительное отделение Авиационного института. На второй год учебы я обнаружила, что мои успехи в парашютном спорте на учебном аэродроме в Тайнинке гораздо лучше, чем занятия на семинарах в институте. Я поняла, что в «сражении» с сопроматом и высшей математикой терплю явное поражение. Гуманитарное начало, сидевшее в генах от родителей — преподавателей языка и литературы, подсказало, что пора вернуться с неба на землю. Мечта мечтой, а дело нужно делать то, на которое ты способен. Я поступила в Военный институт иностранных языков. Окончила его в 1951 году. В моем дипломе записано: «Переводчик-референт по испанскому языку. Переводчик по английскому». Не пришлось мне, как мечтали все мальчишки и девчонки моего поколения, побывать в сражающейся с франкизмом Испании. Однако полученные в институте знания — испанский язык — понадобились мне на Кубе. Меня откомандировали туда в 1963 году, вскоре после победы Кубинской революции. Моими товарищами по работе были в основном инженеры, среди которых почему-то не оказалось ни одного, кто умел бы водить машину. Пришлось выполнять две роли: быть переводчиком и шофером. Здесь меня, а точнее всех что, выручило мое увлечение автомобилем. Расставшись с мечтой стать пилотом, я увлеклась автоспортом. Он у нас в ту пору только зарождался. Какое-то время я была единственной женщиной — участницей авторалли и поневоле оказалась первой в стране женщиной — мастером автомобильного спорта. Я привезла на Кубу несколько экземпляров «Молодой гвардии» на испанском языке. Их зачитали до дыр. Но самый первый экземпляр этого романа прибыл на Кубу на «Гранме». Есть свидетельства, что в дни подготовки операции «Гранма» — высадки отряда кубинских революционеров в провинции Орьенте — Че Гевара, будучи в Мексике, зашел в книжный магазин и купил две книги: «Репортаж с петлей на шее» Юлиуса Фучика и «Молодую гвардию» Александра Фадеева. Через 15 лет, в 1978 году, мне снова посчастливилось быть в Республике Куба, но уже в качестве гостя XI Всемирного фестиваля молодежи и студентов. Уже не единицы, а сотни молодых и немолодых людей знают и чтут наших героев-краснодонцев. В этом убедили вопросы, которые задавали мне кубинцы. В этом убеждают и письма, которые приходят в мой адрес с острова Свободы. Не понаслышке, на собственном опыте я убеждаюсь, как все больше и больше молодогвардейцы завладевают чувствами наших друзей за рубежом, увеличивают число этих друзей. Это подтверждает пример Кубы. Но, пожалуй, самое большое число писем с иностранной маркой приходит из Болгарии. Мое общение с корреспондентами из Софии, Пловдива, Русе, Толбухина давно переросло границы обычной переписки. Судите сами. «Добрый день, уважаемая Валерия Давыдовна! Я и моя жена Веселина давно и много раз собирались написать Вам. ...А вот и повод — у нас с Веселиной после свадьбы появилось четверо детей. Троих из них мы назвали именами героев «Молодой гвардии»... Для начала могу информировать, что моя жена Веселина и я в молодости тоже были членами подпольной организации Болгарского комсомола. После социалистической революции мы поженились, и в 1947 году у нас родился первый ребенок, которого мы назвали именем павшего болгарского партизана Русева — Свилен. Потом появилась Валерия. Первой дочери мы дали Ваше имя. Тогда мы решили, что всех детей, которые у нас появятся, мы будем называть именами молодогвардейцев с пожеланием и надеждой, что в жизни перед ними всегда будет пример верности коммунизму, трудящемуся народу и Родине. После Валерии у нас родились Сережа и Ульяна. Даже простое обращение друг к другу по имени не дает нам забыть о Ваших товарищах и о Вас... До сих пор Вы, наверное, не знали, но мы просим Вас иметь в виду, что в маленькой братской Болгарии живет и трудится семья, в которой дети носят имена молодогвардейцев. Ваши Веселина и Симеон Турмаковы». Конечно же, мы встретились. И в доме Турмаковых в Софии, и у нас в Москве. Не на словах, а по какой-то глубинной человеческой связи мы стали по-настоящему родными людьми. После поездки в Болгарию у меня появилось много новых друзей по переписке. В их числе — замечательная девушка Даниела. Вот ее первое письмо: «...Я просто не могу не написать Вам. Давайте познакомимся. Зовут меня Даниела. Мне почти 22 года. Родилась и живу в красивом городе на Дунае — Русе. Учусь на последнем курсе высшего технического училища. Больше о себе рассказывать не буду, это сейчас не главное. Вчера прочитала в газете интервью, которое брали у Вас во время Вашего приезда в Болгарию. А вечером по телевидению передавали репортаж из Краснодона. И хоть Вы сильно изменились со времени нашей первой «встречи», я Вас сразу узнала. А первая наша встреча состоялась лет 12—13 назад. Я взяла с полки книгу Фадеева. Прочитала раз, второй и долгое время после этого ни о чем другом не могла думать. В жизни мне пришлось много пережить. После тяжелой болезни я пролежала больше года в неподвижном состоянии. Были сомнения, смогу ли я вообще подняться. Мне было тогда как раз 15 лет, возраст, в котором Вы принимали клятву. Случилось так, что, когда я заболела, те, кто раньше назывались друзьями, забыли обо мне, никто не приходил. И все эти долгие месяцы со мной были только родители, врачи и вы: Уля и Олег, Ваня Земнухов и Любка, Сережка и Вы, дорогая Валя... Я чуть ли не каждый день разговариваю со всеми вами, делюсь своими радостями и неудачами, прихожу к вам за советом или просто так, чтобы побыть с вами. За эти годы я привыкла говорить всем вам просто «ты», как лучшим своим друзьям. И вот сегодня я решила написать Вам и поблагодарить в Вашем лице всех вас за то, что вы были, есть и всегда будете, за вашу теплую дружбу, за поддержку, оказанную в самые трудные дни моей жизни...» Я в тот же день ответила Даниеле. С тех пор регулярно получаю пухлые конверты с подробными рассказами о виденном, слышанном, о новостях жизни: «с отличием защитила диплом», «назначили конструктором на заводе металлорежущих машин», «начала самостоятельно изучать японский язык», «прошла по конкурсу в самодеятельный театр-студию поэзии». Какая богатая, духовно возвышенная жизнь! И как не гордиться, что в почве, которая формировала и растила этого человека, много зерен посеяно и моими друзьями — героями Краснодона. Могла ли я думать, гоняя со Степкой Сафоновым и Тосей Мащенко по улицам мирного еще Краснодона, сражаясь на школьном шахматном турнире с Олегом Кошевым, обрывая с Леней Дадышевым недозрелые вишни в соседском саду, могла ли я подумать, что до такой человеческой высоты поднимутся эти девчонки и мальчишки. Из писем видно, как люди идут к постижению этой высоты. Все поколения — от мала до велика. «Сегодня у нас был отрядный сбор «Твоя высота»,— как всегда, докладывают о делах мои постоянные корреспонденты—пятиклассники 21-й школы города Сарапула.— Мы уже взяли вторую высоту — это значит, что мы требовательнее должны относиться к своей учебе и общественной работе, больше проявлять самостоятельности... В этом году работа нашего отряда и всей дружины посвящена «Молодой гвардии». Молодогвардейцы для многих с детства становятся опорой в жизненном пути, который и есть — дорога от высоты к высоте. Как, я думаю, они стали опорой для ребят из Одесской школы слепых детей № 93: «Обращаются к Вам члены совета музея «Наша Родина — СССР»,— пишет шрифтом Брайля Таня Ставратий.— Читая о молодогвардейцах, мы восхищаемся их подвигами, хотим больше знать о них, брать с них пример...» Нелегко брать жизненную высоту. Особенно, когда сделаны роковые шаги назад. Но и здесь приходят на помощь мои бессмертные друзья. «К Вам, члену подпольной комсомольской организации «Молодая гвардия», обращаются воспитанники воспитательно-трудовой колонии в Челябинской области. Мы, молодые люди, оступившиеся в жизни, здесь многое поняли, переосмыслили свою прежнюю жизнь и искренне стремимся добросовестным трудом, достойным поведением и хорошей учебой искупить свою вину перед людьми и обществом. Сейчас мы создаем Музей революционной, боевой и трудовой Славы. Просим Вас своими воспоминаниями пополнить экспонаты музея. Молодогвардейцы являются для нас образцом бескорыстного служения Родине. Примером того, каким должен быть Гражданин нашей страны. Поклон вам и великое спасибо!» Мне тоже хочется сказать «спасибо!» тем взрослым зрелым людям, которые пронесли святые чувства к молодогвардейцам через всю жизнь. В том числе Нине Яковлевне Родионовой из Ирбита Свердловской области. «...Порывом многих моих лет, особенно в юности, было огромное желание написать Вам и дождаться ответа... Сначала как-то робела с письмом, а после, по зрелости возраста, пришло понимание, в какой Вы, наверное, усталости от эпистолярного бума, от многочисленных встреч, от нелегких воспоминаний, да мало ли от чего. И мечту свою оставила, если бы не одно обстоятельство. Вдруг в школу, где я работаю из 26 учительских лет — 22 (последние 12 — директором), пришло приглашение из Норильска на слет, посвященный памяти молодогвардейцев. Сообщили по телефону, что будете Вы. И я, очертя голову, вместе со старшей вожатой и двумя пионерами, рванулась за 500 верст в Заполярье. Но — увы! — Вас там не оказалось. Вы заболели. У меня было, что сказать Вам, очень личное и дорогое для меня. Правда, я сказала кое-что из этого на слете: как я играла Вас в самодеятельном школьном спектакле, какую драму пережила в связи с этим. Благодарная публика слета поняла меня, мое состояние (о как я была счастлива от этого!), устроили овацию, но я ее отнесла к молодогвардейцам, к роману Фадеева... Приезжайте к нам на Урал, в наш старинный городок Ирбит. Вот был бы подарок моим коллегам, мне, а главное — детям из провинции, которые не много видят впечатляющего, но заслуживают того. К тому же замечу — пионерская дружина нашей школы носит имя Сергея Тюленина. В школьном музее в стадии подготовки экспозиция о подвиге молодогвардейцев... С любовью к Вам и Вашим незабвенным товарищам. Нина Яковлевна Родионова». Ловлю себя на том, что вместо ответов на письма, цитирую сами письма, одно за другим. Но ведь все они — ответ на один из вечных и волнующих вопросов: «Что такое бессмертие...»
«А если бы я не втянула Тосю в нашу подпольную организацию? Если бы она ничего не знала…»
Как предательски подло звучат подобные намеки! Как низко и противно читать такое! Еще не известно, как повела бы себя сама праведница, попади она в руки извергов. Не суди, да не судима будешь! Светлая память Тосе и всем погибшим безвременно.
У Вас девизом: Люди погибают, когда сдаются. Если люди отказываются сдаваться, они получают право на жизнь.
Скажите, а кто это право даёт? А как теми, кто этого права не имеет? Скажем, военнопленные, которые по опредеоению СДАЛИСЬ? Поверхностно, Ваш девиз звучит красиво и вдохновительно, но на деле смахивает на так называемый "Социальный Дарвинизм" на котором Гитлеровцы пытались наводить мировой порядок и по которому вели медицинский геноцид против душевнобольных, умственно отсталых, и калек, и так-же творили многие другие преступления.
Irina
Сообщение: 68
Отправлено: 10.07.08 10:21. Заголовок: А мне кажется, что S..
Sokol, вы имеет ввиду что В.Борц намекала на возможное предательство Тоси, на то, что она под ужасными пытками назвала некоторых членов МГ?
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 53
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума