Отправлено: 06.04.10 18:33. Заголовок: Книги детские про..
Книги детские про НЭП тоже были. Я помню книгу "Я выбираю путь", автора не помню. Девочку звали Инка Ивицкая. Её отец погиб в Гражданскую войну, он был красный командир. А мама была из интеллигенции. Инка состояла в скаутской организации, герлскаут она была. они делали "добрые дела". записывали их, отчитывались на собраниях. Какая-то девочка постоянно перечисляла в качестве "доброго дела" - "перевела через дорогу старушку" И над ней смеялись, что очень однообразные дела у неё. Ещё скауты ходили в поход, варили там пшённую кашу и была у них военная игра. У них были знаки отличия - какие-то ленты пришивались к форме - храбрый лев, зоркий орёл - что-то наподобие этого. И мальчики там тоже были, бойскауты, значит. А училась Инка в единой трудовой школе. Был бригадный метод обучения - один получил 2 - всей бригаде 2 ставят. Ещё к ним в школу приходили педОлоги - это было такое новшество тогда - педагоги-психологи. Они определяли уровень умственного развития детей. Дети их называли "Тесты пришли!" Потом активисты школы ходили в рейды по борьбе с беспризорниками - участвовали в "облавах", увещевали беспризорников идти в детские дома. И ещё они собирали пожертвования в общество "Друг детей", ходили с крУжками по городу. Одна девочка была в классе очень забитая, не хотела заниматься общественной работой. Потом оказалось, что она была сиротой и жила в качестве служанки у какой-то злой женщины, которая её эксплуатировала и запугивала, и девочка всем говорила "Это моя рОдная мама". Ну, школьники активно вмешались и девочку освободили. Вроде она стала жить в чьей-то семье. Её звали Вера Марчук. Но одноклассики Инки в скаутах не состояли. А мама её очень хотела, чтобы Инка была со скаутами.
Но вот, естесственно, наступает исторический момент... На арене политической жизни детей появляются пионеры! Инка с ними познакомилась. Там была девочка-лидер, которая разговаривала с Инкой так: "А почему у тебя на ногах носки? Ты что, не знаешь, что с твоими ногами носки надевать нельзя?! У тебя же ноги как спички!" И постоянно в том же духе. Инка очень переживала, и очень хотела добиться расположения этой девочки (хамки-хабалки, между нами говоря, активистки-"деда") Потом умерла девочка Маша- девочка пролетарского происхождения, Инка с ней дружила, но мама не разрешала называть её подругой, надо было говорить "соседская Маша". Умерла она вроде от болезни, но все пионеры её торжественно хоронили, а Инка рыдала из-за маминого снобизма. Ну и книга кончается так: Отряд скаутов идёт по улице, а навстречу идёт отряд пионеров. И Инка бежит из строя скаутов к пионерам, на ходу отрывает цветные нашивки от плеча и кричит: "Я с вами, с вами, подождите меня!"
Я была лет 10-12, когда читала. Мне было очень интересно читать про скаутов, про их мероприятия. А вот про высокие поступки пионеров видимо ничего и не было написано, потому что я даже не могу ничего яркого вспомнить, кроме насмешек "пролетарских" детей над детьми более или менее воспитанными. И как произошло Инкино "прозрение" я тогда не поняла и не почувствовала, видимо автор тоже не понимал этого, а понимал, что за пионерами в то время было будущее, и некуда было героям книги деваться. Я тоже смиренно заставляла себя признать, что надо было стремиться завоевать расположение пионеров -активистов, куда ж деваться- то? Уточняю, что школьные общественные мероприятия не были связаны с пионерской организацией, этим занимались комсомольцы, кажется, причём не школьники, а производственники вроде.
Моя мама читала книгу вместе со мной. Потом мы с ней стали расспрашивать родственницу 1916 года рождения о пионерах в Казани. Она рассказала следующее: " Как-то я стояла на улице и мимо прошли две девушки в пионерских галстуках. Соседки стали причитать "Надо же, они ведь из таких приличных семей, а с пионерами сошлись! Какой позор!" Потом меня позвала подруга в пионерский отряд. В каком-то доме была комната, в ней собралось много подростков. Мальчишки матерились, грубили, дразнили девочек. Иногда приходил вожатый и рассказывал про "новую жизнь", про политику. Это было довольно интересно. Но грубость и неразвитость пионеров мне не нравились и я перестала туда ходить. А подруга продолжала, потом стала активисткой, комсомолкой и т.д."
Пионерские отряды вначале создавались по месту жительства детей, а в школах их не было.
А ещё книга про то время "Дневник Кости Рябцева", многие, наверное читали.
Таня, спасибо огромное за "республику ШКИД" и Леньку Пантелеева Открыла для себя ! Читала взахлеб! А в детстве мне очень нравились "Кортик" и "бронзовая птица" Рыбакова и "Тарантул " Матвеева ( о том, как в блокадном Ленинграде мальчишки шпионов ловили)
Отправлено: 09.04.10 07:58. Заголовок: Беляев и другие
Автор "Старой крепости" Владимир Беляев в 30е годы писал доносы на товарищей , из-за него были арестованы и погибли люди. Это - то, что читала в статье о нем, опубликованной в конце 90х. А книга очень хорошая про трех товарищей, живших в маленьком белорусском городке - школьные годы, революция, гражданская война, Отечественная - все это прошло сквозь их судьбы. Любовь. Старая крепость - достопримечательность их городка, она как бы тоже герой книги. Я еще люблю Вадима Шефнера, особенно повесть "Сестра печали" - кстати, тоже о трех друзьях-ленинградцах, детдомовцах.. Война, блокада. Советую всем прочитать, только грустно... Мой любимый писатель - Паустовский. Перечитываю часто его "Повесть о жизни". Замечательный язык, воспоминания о гимназии, Киеве - до и послереволюционном, гражданской войне.Сам Паустовский - замечательный человек, никогда не лез на трибуны, не пел осанну правителям, дружил с Гайдаром,Фраерманом актером Сергеем Столяровым - жил в Тарусе, оставил чудесные рассказы и повести о природе, о хороших людях.
Отправлено: 09.04.10 11:50. Заголовок: Да, старая добрая &#..
Да, старая добрая "Старая крепость" - одна из любимых моих книг. Вспоминается роман Вадимира Карпенко "Отава" и произведение "Молния" (к сожалению, автора не вспомню). От таких произведений веет добром, любовью и справедливостью, чего не хватает современной литературе. Благо у бабушки сохранилось много старых часто совершенно неизвестных мне ранее книг, так что есть возможность восполнить пробел в знаниях советской прозы. Помню, какое неизгладимое впечатление произвела на меня книга "Как закалялась сталь" (мне было тогда лет 13) и какое удивление вызвал этот факт у моей мамы.
Владимир Беляев в 30е годы писал доносы на товарищей , из-за него были арестованы и погибли люди. Это - то, что читала в статье о нем, опубликованной в конце 90х.
Я бы не стала верить всему, что пишут в статьях. И особенно - в 90-е годы.
какое неизгладимое впечатление произвела на меня книга "Как закалялась сталь" (
На меня тоже. Недавно (в прошлом году вроде) ее перечитала(случайно наткнулась). Затем заинтересовалась жизнью автора - Н.Островского, перечитала воспоминания его жены Раисы Островской. Очень долго ходила под впечателением о его силе воли. При такой судьбе, болезни от него не слышали жалоб. Он постоянно учился, общался с лююдьми. Ну и жена у него геориня, если честно. Без нее не было бы его такого.(имхо)
Отправлено: 09.04.10 21:11. Заголовок: Понравившиеся отрывки из литературных произведений
Сегодня я перечитал повесть Владислава Крапивана "Алые перья стрел" и решил создать эту тему. Прежде всего, помимо самой повести, понравилось и вступление к ней. Вот интересный отрывок из вступления (братья Вершинины - герои повести):
"Поколение Вершининых было воспитано на фильмах о Гражданской войне, на песнях республиканской Испании, на подвигах Зои Космодемьянской и краснодонцев, чье мужество и ясность души тогда никто не смел подвергать сомнению. Это воспитание диктовало свой образ жизни, свои критерии и непреложные истины. И книга «Алые перья стрел» – книга о детях своего времени. К тому же – написанная ими самими".
Ещё пара вспомнившихся сейчас отрывков. Василий Гроссман "Жизнь и судьба":
"Человек умирает и переходит из мира свободы в царство рабства. Жизнь — это свобода, и потому умирание есть постепенное уничтожение свободы: сперва ослабляется сознание, затем оно меркнет; процессы жизни в организме с угасшим сознанием некоторое время еще продолжаются, — совершается кровообращение, дыхание, обмен веществ. Но это неотвратимое отступление в сторону рабства — сознание угасло, огонь свободы угас.
Потухли звезды на ночном небе, исчез Млечный Путь, погасло солнце, погасли Венера, Марс, Юпитер, замерли океаны, замерли миллионы листьев, и замер ветер, цветы потеряли цвет и запах, исчез хлеб, исчезли вода, прохлада и духота воздуха. Вселенная, существовавшая в человеке, перестала быть. Эта Вселенная поразительно походила на ту, единственную, что существует помимо людей. Эта Вселенная поразительно походила на ту, что продолжает отражаться в миллионах живых голов. Но эта Вселенная особенно поразительна была тем, что имелось в ней нечто такое, что отличало шум ее океана, запах ее цветов, шорох листвы, оттенки ее гранитов, печаль ее осенних полей от каждой из тех, что существовали и существуют в людях, и от той, что вечно существует вне людей. В ее неповторимости, в ее единственности душа отдельной жизни — свобода. Отражение Вселенной в сознании человека составляет основу человеческой мощи, но счастьем, свободой, высшим смыслом жизнь становится лишь тогда, когда человек существует как мир, никогда никем не повторимый в бесконечности времени. Лишь тогда он испытывает счастье свободы и доброты, находя в других то, что нашел в самом себе."
Борис Пастернак "Доктор Живаго":
"О какая это была любовь, вольная, небывалая, ни на что не похожая! Они думали, как другие напевают.
Они любили друг друга не из неизбежности, не «опаленные страстью», как это ложно изображают. Они любили друг друга потому, что так хотели все кругом: земля под ними, небо над их головами, облака и деревья. Их любовь нравилась окружающим еще, может быть, больше, чем им самим. Незнакомым на улице, выстраивающимся на прогулке далям, комнатам, в которых они селились и встречались.
Ах вот это, это вот ведь, и было главным, что их роднило и объединяло! Никогда, никогда, даже в минуты самого дарственного, беспамятного счастья не покидало их самое высокое и захватывающее: наслаждение общей лепкою мира, чувство отнесенности их самих ко всей картине, ощущение принадлежности к красоте всего зрелища, ко всей вселенной.
Они дышали только этой совместностью. И потому превознесение человека над остальной природой, модное нянчение с ним и человекопоклонство их не привлекали. Начала ложной общественности, превращенной в политику, казались им жалкой домодельщиной и оставались непонятны.@
Отправлено: 09.04.10 21:41. Заголовок: Давно мне нравится р..
Давно мне нравится роман А. Дюма "Королева Марго". И вот эта драматическая глава в особенности:
Глава 9 ЧАСОВНЯ
Мрачный кортеж в гробовом молчании прошествовал по двум подъемным мостам донжона и широкому двору замка, который вел к часовне, где на цветных окнах мягкий свет окрашивал бледные лики апостолов в красных одеяниях.
Коконнас жадно вдыхал ночной воздух, хотя воздух был насыщен дождевой влагой. Он вглядывался в глубокую тьму и радовался, что все эти обстоятельства благоприятны для их побега.
Ему понадобились вся его воля, вся осторожность, все самообладание, чтобы не спрыгнуть с носилок, когда его донесли до часовни и он увидел на хорах, в трех шагах от престола, лежавшую на полу массу, покрытую большим белым покрывалом.
Это был Ла Моль.
Два солдата, сопровождавшие носилки, остались за дверями часовни.
– Раз уж нам оказывают эту величайшую милость и вновь соединяют нас, – сказал Коконнас, придавая голосу жалобный тон, – отнесите меня к моему другу.
Так как носильщики не получали на этот счет никакого иного приказа, они без всяких возражений исполнили просьбу Коконнаса.
Ла Моль лежал сумрачный и бледный, прислонясь головой к мрамору стены; его черные волосы, обильно смоченные потом, придававшим его лицу матово-бледный оттенок слоновой кости, стояли дыбом.
По знаку тюремщика двое подручных удалились и пошли за священником, которого попросил Коконнас.
Это был условный сигнал.
Коконнас с мучительным нетерпением провожал их глазами; да и не он один не сводил с них горящих глаз. Как только они ушли, две женщины выбежали из-за престола и, трепеща от радости, бросились на хоры, всколыхнув воздух, как теплый шумный порыв ветра перед грозой.
Маргарита бросилась к Ла Молю и обняла его.
Ла Моль испустил страшный крик, один из тех криков, который услышал в своей камере Коконнас и который чуть не свел его с ума.
– Боже мой! Что с тобой, Ла Моль? – в ужасе отшатнувшись, воскликнула Маргарита.
Ла Моль застонал и закрыл лицо руками, как будто не желая видеть Маргариту.
Молчание Ла Моля и этот жест испугали Маргариту больше, чем крик боли.
– Ох, что с тобой? – воскликнула она. – Ты весь в крови!
Коконнас, который уже успел подбежать к престолу, схватить кинжал и заключить в объятия Анриетту, обернулся.
– Вставай, вставай, умоляю тебя! – говорила Маргарита. – Ведь ты же видишь, что час настал!
Пугающе печальная улыбка скользнула по бледным губам Ла Моля, который, казалось, уже не должен был улыбаться.
– Дорогая королева! – сказал молодой человек. – Вы не приняли во внимание Екатерину, а следовательно, и преступление. Я выдержал пытку, у меня раздроблены кости, все мое тело – сплошная рана, а движения, которые я делаю, чтобы прижаться губами к вашему лбу, причиняют мне такую боль, что я предпочел бы умереть.
Побелев, Ла Моль с усилием коснулся губами лба королевы.
– Пытали? – воскликнул Коконнас. – Но ведь и меня пытали. И разве палач поступил с тобой не так же, как со мной?
И Коконнас рассказал все.
– Ах! Я понимаю! – сказал Ла Моль. – Когда мы были у него, ты пожал ему руку, а я забыл, что все люди братья, и возгордился. Бог наказал меня за мою гордыню – благодарю за это Бога!
Ла Моль молитвенно сложил руки.
Коконнас и обе женщины в неописуемом ужасе переглянулись.
– Скорей, скорей! – подойдя к ним, сказал тюремщик, который до сих пор стоял у дверей на страже. – Не теряйте времени, дорогой господин Коконнас, нанесите мне удар кинжалом, да как следует, по-дворянски! Скорей, а то они сейчас придут!
Маргарита стояла на коленях подле Ла Моля, подобно мраморной надгробной статуе, склоненной над изображением того, кто покоится в могиле.
– Мужайся, друг мой, – сказал Коконнас. – Я сильный, я унесу тебя, посажу на коня, а если ты не сможешь держаться в седле, я посажу тебя перед собой и буду держать. Едем, едем! Ты же слышал, что сказал нам этот добрый малый! Речь идет о твоей жизни!
Ла Моль сделал над собой сверхчеловеческое, великодушное усилие.
– Правда, речь идет о твоей жизни, – сказал он.
Он попытался встать.
Аннибал взял его под мышки и поставил на ноги.
Из уст Ла Моля исходило только какое-то глухое рычание. Не успел Коконнас на одно мгновение отстраниться от него, чтобы подойти к тюремщику, и оставил мученика на руках двух женщин, как ноги у него подкосились, и несмотря на все усилия плачущей Маргариты он рухнул безвольной массой на пол, и душераздирающий крик, которого он не мог удержать, разнесся по часовне зловещим эхом и некоторое время гудел под ее сводами.
– Видите, – жалобно произнес Ла Моль, – видите, моя королева? Оставьте же меня, покиньте здесь, сказав последнее «прости». Маргарита, я не выдал ничего, ваша тайна осталась скрытой в моей любви, и вся она умрет вместе со мной. Прощайте, моя королева, прощайте!..
Маргарита, сама чуть живая, обвила руками эту прекрасную голову и запечатлела на ней благоговейный поцелуй.
– Аннибал, – сказал Ла Моль. – Ты избежал мучений, ты еще молод, ты можешь жить. Беги, беги, мой друг! Я хочу знать, что ты на свободе – это будет для меня высшее утешение.
– Время идет, – крикнул тюремщик. – Скорее, торопитесь!
Анриетта старалась потихоньку увести Коконнаса, а в это время Маргарита стояла на коленях подле Ла Моля; с распущенными волосами, с лицом, залитым слезами, она походила на кающуюся Магдалину.
– Беги, Аннибал, – повторил Ла Моль, – не давай нашим врагам упиваться зрелищем казни двух невинных.
Коконнас тихонько отстранил Анриетту, тянувшую его к дверям, и указал на тюремщика торжественным, даже, насколько он мог, величественным жестом.
– Сударыня! Прежде всего отдайте этому человеку пятьсот экю, которые мы ему обещали, – сказал он.
– Вот они, – сказала Анриетта. Затем он повернулся к Ла Молю и грустно покачал головой.
– Милый мой Ла Моль, – заговорил он, – ты оскорбляешь меня, подумав хоть на одно мгновение, что я способен тебя покинуть. Разве я не поклялся и жить, и умереть с тобой? Но ты так страдаешь, мой бедный друг, что я тебя прощаю.
Он лег рядом со своим другом, наклонился над ним и коснулся губами его лба. Затем тихо, тихо, как берет мать ребенка, положил прислоненную к стене голову Ла Моля к себе на грудь.
Взгляд у Маргариты стал сумрачным. Она подняла кинжал, который обронил Коконнас.
– Королева моя, – говорил Ла Моль, догадываясь о ее намерении и протягивая к ней руки, – о моя королева. Не забывайте: я пошел на смерть, чтобы всякое подозрение о нашей любви исчезло.
– Но что же я ногу сделать для тебя, если я не могу даже умереть с тобой? – в отчаянии воскликнула Маргарита.
– Можешь, – ответил Ла Моль. – Ты можешь сделать так, что мне будет мила даже смерть и что она придет за мной с приветливым лицом.
Маргарита нагнулась к нему, сложив руки, словно умоляла его говорить.
– Маргарита! Помнишь тот вечер, когда я предложил тебе взять мою жизнь, ту, которую я отдаю тебе сегодня, а ты взамен ее дала мне один священный обет?
Маргарита затрепетала.
– А-а! Ты вздрогнула, значит, помнишь, – сказал Ла Моль.
– Да, да, помню, – отвечала Маргарита, – и клянусь душой, мой Гиацинт, что исполню свое обещание.
Маргарита простерла руки к алтарю, как бы вторично беря Бога в, свидетели своей клятвы.
: Лицо Ла Моля просияло, как будто своды часовни внезапно разверзлись и луч солнца пал на его лицо.
– Идут! Идут! – прошептал тюремщик.
Маргарита вскрикнула и бросилась было к Ла Молю, но страх усилить его страдания удержал ее, и она с трепетом остановилась перед Ла Молем.
Анриетта коснулась губами лба Коконнаса и сказала:
– Понимаю тебя, мой Аннибал, и горжусь тобой. Я знаю, твой героизм ведет тебя к смерти, но за этот героизм я и люблю тебя. Бог свидетель: обещаю тебе, что всегда буду любить тебя больше всего на свете, и хотя не знаю, что Маргарита поклялась сделать для Ла Моля, но клянусь тебе, что сделаю то же самое и для тебя!
И она протянула руку Маргарите.
– Ты хорошо сказала, спасибо тебе, – ответил Коконнас.
– Прежде чем вы покинете меня, моя королева, – сказал Ла Моль, – окажите мне последнюю милость: дайте мне что-нибудь на память о вас, что я мог бы поцеловать, поднимаясь на эшафот.
– О да! – воскликнула Маргарита. – Держи!.. Она сняла с шеи золотой ковчежец на золотой цепочке.
– Возьми, – сказала она. – Этот святой ковчежец я ношу с детства; мне надела его на шею моя мать, когда я была совсем маленькой и когда она меня любила; нам он достался по наследству от нашего дяди, папы Климента[80]. Я не расставалась с ним никогда. На, возьми!
Ла Моль взял его и горячо поцеловал.
– Отпирают дверь! – сказал тюремщик. – Бегите же, сударыни! Скорей, скорей!
Обе женщины бросились за престол и скрылись. В то же мгновение вошел священник.
Отправлено: 10.04.10 12:24. Заголовок: Виктор Астафьев "..
Виктор Астафьев "Пастух и Пастушка"
"И брела она по дикому полю, непаханому, нехоженому, косы не знавшему. В сандалии ее сыпались семена трав, колючки цеплялись за пальто старомодного покроя, отделанного сереньким мехом на рукавах. Оступаясь, соскальзывая, будто по наледи, она поднялась на железнодорожную линию, зачастила по шпалам, шаг ее был суетливый, сбивающийся. Насколько охватывал взгляд - степь кругом немая, предзимно взявшаяся рыжеватой шерсткой. Солончаки накрапом пятнали степную даль, добавляя немоты в ее безгласное пространство, да у самого неба тенью проступал хребет Урала, тоже немой, тоже недвижно усталый. Людей не было. Птиц не слышно. Скот отогнали к предгорьям. Поезда проходили редко. Ничто не тревожило пустынной тишины. В глазах ее стояли слезы, и оттого все плыло перед нею, качалось, как в море, и где начиналось небо, где кончалось море - она не различала. Хвостатыми водорослями шевелились рельсы. Волнами накатывали шпалы. Дышать ей становилось все труднее, будто поднималась она по бесконечной шаткой лестнице. У километрового столба она вытерла глаза рукой. Полосатый столбик, скорее вострый кол, порябил-порябил и утвердился перед нею. Она спустилась к линии и на сигнальном кургане, сделанном пожарными или в древнюю пору кочевниками, отыскала могилу. Может, была когда-то на пирамидке звездочка, но, видно, отопрела. Могилу затянуло травою-проволочником и полынью. Татарник взнимался рядом с пирамидкой-колом, не решаясь подняться выше. Несмело цеплялся он заусенцами за изветренный столбик, ребристое тело его было измучено и остисто. Она опустилась на колени перед могилой. - Как долго я тебя искала! Ветер шевелил полынь на могиле, вытеребливал пух из шишечек карлика-татарника. Сыпучие семена чернобыла и замершая сухая трава лежали в бурых щелях старчески потрескавшейся земли. Пепельным тленом отливала предзимняя степь, угрюмо нависал над нею древний хребет, глубоко вдавшийся грудью в равнину, так глубоко, так грузно, что выдавилась из глубин земли горькая соль, и бельма солончаков, отблескивая холодно, плоско, наполняли мертвенным льдистым светом и горизонт, и небо, спаявшееся с ним. Но это там, дальше было все мертво, все остыло, а здесь шевелилась пугливая жизнь, скорбно шелестели немощные травы, похрустывал костлявый татарник, сыпалась сохлая земля, какая-то живность - полевка-мышка, что ли, суетилась в трещинах земли меж сохлых травок, отыскивая прокорм. Она развязала платок, прижалась лицом к могиле. - Почему ты лежишь один посреди России? И больше ничего не спрашивала. Думала. Вспоминала."
Ася, а Вы почитайте у Чарской "Княжну Джаваху" и "Записки маленькой институтки" и ещё "За что?" и "Большой Джон". А у Диккенса "Домби и сын" и "Большие надежды".
Отправлено: 15.04.10 17:18. Заголовок: При всей ностальгии..
При всей ностальгии по нашему босоногому (советскому) детству мне "Сказка о мальчише-Кибальчиче"и войне с какими-то мифологическими "буржуинами" (а не вполне реальными фашистами) сильно напоминает лай товарища Шарикова "Буржуй ! Господа все в Париже! Контрреволюция одна ! Война с империалистическими хищниками! "
Эта абсурдная коммунистическая агитка так же мало рассказывает о Великой Отечественной Войне как шеколадка Марс об одноимённой планете.
Вы можете читать эту ахинею на досуге, но ни в коем случае не давайте её детям !
Отправлено: 15.04.10 21:05. Заголовок: Тем более. Гайдар п..
Тем более.
Гайдар прославляет "героизм большевиков" во время этой бессмыссленной, бредовой, кровавой бойни, где ни одного героя то и не было- а только (среди всех воюющих сторон ) преступники, жертвы и просто участники, причём роли часто (и неоднократно) менялись
уважаемый Bookworm, создается впечатление, что все советское Вы ненавидете и хотели бы переписать Историю... История не переписывается - она изучается... Гайдар является частью истории нашей страны... И думаю, что дети, воспитанные на книгах Гайдара, Катаева и других замечательных наших детских писателей - намного были честнее и добрее... ИМХО
Отправлено: 16.04.10 10:54. Заголовок: Уважаемая Юляша я к..
Уважаемая Юляша я кто угодно, только не "враг всего советского, желающий переписать историю".
Как раз наоборот, я отстаиваю страшную, уродливую историческую правду о той дикой, бессмысленной, кровавой бойне, которую называют "Гражданской Войной".
И неужели во всей русской (и мировой) детской литературе нет ни одного другого произведения, которое могло бы научить детей "быть честнее и добрее" ?
Отправлено: 01.05.10 09:26. Заголовок: С каким удоволь..
С каким удовольствием дочитала книгу на про Аду Казей "Жизнь как она есть" Спасибо, Дима, за первомайский подарок! Вот каким интересным и замечательным человеком была Ариадна Ивановна! Но я всё же читала чуть-чуть другую книгу, "Нить Ариадны", не адаптированную для детей. Там и было, как партизаны приказом по отряду заключали браки с девчонками, и вот к Аде привязывался такой, видимо Веселовский. Настаивал заключить такой "брак", хотя уже имел такую вот "жену по приказу". И ещё там было о том, что Ада не имела аттестата зрелости, и очень много было волокиты из-за этого, и в конце концов ей приятель сделал липовый аттестат "Мы же не виноваты. что из-за войны не закончили школу"
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 95
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
<\/u><\/a> 
<\/u><\/a> 
На арене политической жизни детей появляются пионеры! 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума